— Последствия волновика не в теле, а в голове. Страх перед болью уходит медленно, а этот еще и глубокий. Сердце теряет ритм, мозг об этом помнит. Избавишься от страха, восстановишься быстрее. А жажда — хороший стимул.

Стоило признать, с подобной точкой зрения я уже сталкивалась. Но сейчас меня больше интересовало другое:

— Зачем тебе это?

На этот раз в его взгляде мелькнуло нечто похожее на разочарование.

Не ответив, Компато ушел в другую часть комнаты, вновь став для меня невидимым. Не имея возможности даже предположить, чем он там занимался — ни одного нового звука до меня не доносилось, я решила воспользоваться его советом и добраться до стакана с водой. Выглядело форменным измывательством, но пить хотелось все сильнее.

Рука дернулась, но сдвинулась лишь на пару сантиметров — мысленно я уже делала первый глоток.

Выдохнула, закрыла глаза, заставляя себя расслабиться. Главное, обмануть саму себя… Не тем, что я не нуждалась в воде, в том, что я каждое мгновение помню о собственном бессилии.

Вдох, выдох, отстраненно наблюдая, как истеричное трепыхание в груди сменяется четкими и сильными толчками.

Ладонь сорвалась, пальцы лишь скользнули по стеклу, ощутив вожделенную влажную прохладу…

— Я уже почти жалею, что мы оказались не в одной команде, — произнес Скорповски совсем рядом. Дождался, когда я открою глаза — я не торопилась показывать, что его голос «вышиб» меня из состояния равновесия, поднес стакан к губам. — Только один…

Спорить я не стала — один, так один. Моя смерть в его планы, похоже, не входила, да и я сдаваться не собиралась.

— И чем же я заслужила такую оценку? — выравнивая вновь сбитое дыхание, поинтересовалась я.

— Вот этим самым, — кивнул он на стакан. Практически без паузы продолжил: — Сейчас свяжешься с полковником и дашь мне с ним поговорить.

— Считаешь, он обменяет мою жизнь на твою свободу? — Посмотрела на Компато, как если бы тот сморозил откровенную глупость. — Полковник на это не пойдет.

— Это Лазовски не пойдет, — бросив на диван мой планшет, безразлично отреагировал он на мое утверждение, заставив посмотреть на ситуацию еще и с этой стороны. — А Шторм — да.

— Это почему? — усмехнулась я… зло. Стоило признать, что за Ровера было обидно.

— Почему? — переспросил Компато, передвигая стол в предполагаемую зону визуализации. Волновик, шипы, тубы инъекторов… Если он хотел поколебать мое самообладание, то ему это почти удалось. — Твой муж не умеет проигрывать, да и Служба Маршалов более прямолинейна и однозначна, что не могло не сказаться на его квалификации. В отличие от него полковник знает, что, потерпев поражение в одной схватке, вполне способен выиграть войну. Так что, он — отпустит, а потом будет искать, чтобы отыграться.