— Да пойми ты, — «взорвался» вдруг Шторм, — с Эстерии я тебя выпущу, а как протащить по Приаму?!

— Все, полковник, — оборвал его Компато, — отсчет пошел. Хочешь вернуть ее другу живой и здоровой — выкрутишься.

Ответить Шторму Скорповски уже не позволил, сбросил соединение.

Для того чтобы мозаика окончательно сложилась, как раз этого мгновения и не хватало…

Твою мать! Шторм ведь не мог этого не понимать…

— Он не успеет, — выдохнула я сквозь стиснутые зубы. — Зачем ты дал ему время, которого у него нет?

Хотелось кричать… от душившей боли и страха, но позволить себе я этого не могла.

— Я предложил сделку, — Компато бросил на меня холодный взгляд, — он ее принял. Все по-честному.

— Чтобы его жрало чувство вины… — выдавила я из себя. Губы пересохли, но для того, чтобы заставить себя дотянуться до стакана с водой, нужна была вера.

Веры больше не было… Ни в себя, ни в Шторма.

Даже если Скорповски меня не убьет, дальнейшая жизнь будет мало чем отличаться от смерти. Еще один выстрел на минимуме я выдержу, затем… затем начну превращаться в калеку. Не самая радужная перспектива для того, кто уже проходил через бездну отчаяния.

— Так все это лишь для того, чтобы заманить меня сюда? Зачем? Только ради Шторма?

Прежде чем ответить, Скорповски отошел к стене, опустился на пол. Будь я в хорошей форме, имела бы шанс не только добраться до волновика, но и воспользоваться им.

В хорошей форме я не была…

— Считаешь, что он не достоин такой мести? — вяло поинтересовался Компато. Глаза он закрыл, но, как мне показалось, ничего против разговора не имел. — Одна дочь моего командира чего стоит…

— Шлюха! — резко бросила я. Вызвать гнев Скорповски не боялась, для этого он слишком хорошо владел собой.

Не ошиблась, реакцией стало полное безразличие. К ней…

— Она — дочь моего командира…

— А Шаевский — мой друг, — парировала я. Только бы не молчать…

— То-то ты в него стреляла, — беззлобно усмехнулся Компато. — Трогательная была сцена.