— Рано! — возразил Риман, выходя вслед за Ильдаром на посадочной площадке антигравитационной подушки. — Шаенталь еще в силе… Да и ты не готов к вызову…

— Рано?! — на мгновение остановившись, развернулся к нему Ильдар. Дамира, ждавшего их у тамбура, едва не впечатало в корпус катера волной гнева, которую выплеснул из себя лиската. — Он… посягнул… на мою… кайри, — шипя, медленно произнес он. — Он… оскорбил… мою… Богиню!

Законы… Древние законы за каждым произнесенным словом. И смерть, которой каралось их нарушение.

— Твое право, — первым отведя взгляд, склонил голову Риман. Выпрямился, произнес резко и бескомпромиссно: — Вызов!

— Вызов! — выдохнул Дамир, выравнивая дыхание после удара.

Не отступить, не передумать… Не Выбор — его последствия, которые можно только смиренно принять, признавая волю тех, кто выше.

Противостояние, которого не избежать.

— Оставайся здесь, — словно и не замечая, с каким священным восторгом смотрят на него окружавшие их хошши брата, жестко приказал Ильдар Риману. — Будешь моим посредником. Я хочу, чтобы к тому моменту, когда я доберусь до него, Полный Круг был собран.

— Да будет так! — еще ниже поклонился ему Риман. Не как равному, как тому, чью волю готов исполнять.

Вот только Ильдар пропустил и это. Ярость, которую он испытывал, была обжигающе холодной и… оглушающе звонкой. Боль, рвущая на куски сердце, — беспощадной. Как и приговор, который он вынес Шаенталю.

Он мог простить ему деда, брата, но не ту, которую любил вопреки всем обстоятельствам.

Видел все, фиксировал мелочи, на которые при других обстоятельствах и не обратил бы внимания. Отдавал распоряжения; смотрел глазами клона на тела, так и оставшиеся лежать рядом с телепортатором в парке; на меховой плащ, валяющийся на затоптанной вершине холма; слушал отчеты службы перехвата, пытающейся обнаружить следы катера с кодом эклиса; связывался со жрецами-наставниками, собирающими Девятку, чтобы облегчить поиск и… не существовал вместе с ней.

— Ильдар… — бросил на него взгляд Дамир, когда катер одинокой точкой завис над океаном, разделяющим два материка.

— Я — знаю, — оборвал его Ильдар, продолжая всматриваться вдаль. Там, куда он стремился, вступала в свои права ночь, здесь было еще достаточно светло, чтобы оценить безразличную ко всему безбрежность. — И знаю, где ее искать.

Дамир думал недолго:

— Джема, — буквально выплюнув, произнес он имя.

— Мы должны перехватить Шаенталя, пока Мария не оказалась у нее. Если он прикроется Джемой, доказать что-либо будет очень трудно, — спокойнее, уже четко понимая, что пути назад больше нет, произнес Ильдар, видя картины будущего в грязно-серой водной пустыне. Вздохнул, неожиданно зло усмехнувшись: — Он так и не поверил.