— Вы — всего лишь кайри эклиса Самаринии, — так же тихо произнес Гиран. — Вы — божественная суть этого мира! — Он замолчал, все так же глядя на меня. Но теперь в его глазах я видела и тень сожаления, словно оказалась не столь уж и хорошей ученицей. — Но вы в это так и не верите…

Вздохнув, отвела взгляд.

Вот он… Выбор!

Тот самый Выбор, о котором когда-то говорил Ильдар…

Но Гиран был прав… я — не верила!

— Идемте, госпожа кайри, вам нужен отдых. — Ни упрека, ни сожаления…

Матессу не поклонялись Богиням, у них был свой дар. Матессу были вне мира, исполняя лишь ту клятву, что брали на себя. Матессу было безразлично все, кроме жизни его подопечного…

Всем матессу…

— Я хочу видеть Лорианну.

Не знаю, чего он ожидал, но лишь кивнул, никак не комментируя мою неожиданную просьбу.

Я же… продолжала сомневаться, даже приняв решение, которое воспринимала, как окончательное.

Этот мир считал меня Богиней… я собиралась ею стать!

* * *

На этот раз Бэйкар был молчалив. И мрачен, что случалось не часто. Не впервые, конечно, всякое бывало, но попытки вспомнить настойчиво возвращали Самира в тот, самый первый их год.

Притирка оказалась не из легких, но даже тогда Бэй упорно улыбался… Стискивал зубы, сжимал кулаки, но продолжал кривить губы. Иногда дерзко, иногда — иронично. Бывало — с вызовом, устало, грустно, но никогда, вот так, как сейчас… с потаенной горечью.

Да и Варей поглядывал тяжело, словно припечатывая.

И ведь знали, что рано или поздно… Понимали, что не они нанесут первый удар, готовясь вот к таким дням, когда все замрет на самой грани равновесия, норовя то ли сорваться в пропасть, то ли разлететься остатками былого величия…

Знали и понимали. Но и при таком раскладе «не вовремя» все равно оставалось «не вовремя».

— Марьям…

Ильдар недовольно шевельнулся в кресле — его, Самира, рабочем кресле: