Барабанщик довел процессию до подиума в конце салона, сложил палочки и отступил в сторону. Коммодор Тайятического флота, он же капитан «Изирдьира Зиаспрайде», вышел на подиум и сел за приготовленный для него стол. Он обратился к заговорщикам:

— Именем Коннатига я признаю вас виновными в массовом убийстве еще не поддающегося исчислению множества людей.

Сарп судорожно сжал кулаки; другие стояли неподвижно. Эстебан звонко произнес:

— Одно убийство, много убийств — какая разница? Вы не можете меня повесить десять тысяч раз.

— Масштабы преступления от этого не меняются. Коннатиг в затруднении — он считает, что в вашем случае смертная казнь вопиюще тривиальна. Тем не менее, проконсультировавшись с юристами и психологами, Коннатиг издал следующий указ. Вас немедленно поместят на всеобщее обозрение в толстостенные прозрачные стеклянные шары, подвешенные над Полем голосов на семиметровой высоте. В этих шарах семиметрового диаметра будут предусмотрены минимальные удобства. Через неделю, после того, как ваши преступления будут разъяснены всем аррабинам во всех подробностях, вас переведут на борт космического судна. Это судно поднимется на высоту семисот семидесяти семи километров и взорвется, производя световой эффект фейерверка и метеоритного дождя. Тем самым аррабины будут извещены об искуплении ваших порочных деяний. Такова ваша судьба. Попрощайтесь друг с другом: вы встретитесь опять — и в последний раз — только на несколько минут, через неделю.

Коммодор поднялся из-за стола и вышел из салона. Четыре заговорщика продолжали неподвижно стоять, не проявляя ни малейшего желания обмениваться сантиментами какого бы то ни было рода.

Барабанщик выступил вперед и произвел несколько тремоло нарастающей громкости, в угрожающе нарастающем темпе. Судебные исполнители повели четырех арестантов обратно вдоль салона. Глаза Эстебана бегали, как если бы он был на грани отчаянного срыва. Но пристав спокойно держал его за локоть, заставляя идти наравне с остальными. Неожиданно взор Эстебана на чем-то сосредоточился. Он резко остановился и ткнул указательным пальцем в сторону:

— Вот он стоит! Джантифф! Исчадие ада! Из-за него мы потерпели фиаско! Только из-за него!

Скорлетта, Сарп и Шубарт повернули головы и впились глазами в лицо Джантиффа. Джантифф холодно наблюдал за ними.

Исполнители подтолкнули арестованных под локти — процессия двинулась дальше под аккомпанемент барабанной дроби.

Джантифф отвернулся — и обнаружил, что рядом стоит Шерматц.

— Теперь события будут разворачиваться в предписанном порядке, нам с тобой здесь уже нечего делать, — сказал тот. — Пойдем! Капитан предоставил нам комфортабельные номера, и какое-то время мы сможем отдохнуть, не ожидая внезапных катастроф и не вспоминая о гнетущих обязанностях.