– Отец! Я вовсе не прочь стать механиком.

– Вот как? Если ты так думаешь, забудь об этом.

– Но…

– Что «но»?

– Ничего, сэр. Слушаюсь, сэр.

Крауза вздохнул:

– Сынок, я принял на себя определенные обязательства по отношению к тебе, и я постараюсь устроить все наилучшим образом.

Он прикинул, что можно рассказать парню. Мать сказала, что, если бы Баслим хотел, чтобы мальчик знал содержание послания, он передал бы текст на интерлингве. С другой стороны, теперь, когда Торби овладел языком семьи, он вполне справился бы с переводом. Вероятнее всего, он забыл текст.

– Торби, ты знаешь, кто твоя семья?

Юноша удивился:

– Моя семья, сэр, это «Сису».

– Верно! Но я спрашиваю о семье, в которой ты был до того, как появился на корабле.

– Вы говорите о папе? О Баслиме Калеке?

– Нет-нет! Он был твоим приемным отцом – таким же, как и я. Что ты знаешь о семье, в которой родился?

– По-моему, у меня никогда не было семьи, – мрачно произнес Торби.

Сообразив, что задел больное место, Крауза поспешно возразил:

– Нет, сын, не стоит так уподобляться своим приятелям. Если бы не было фраки, с кем бы мы торговали? Чем бы тогда жил наш Народ? Родиться одним из нас – это счастье, но и родиться фраки – вовсе не позор. Каждый атом Вселенной имеет свое предназначение.

– Я ничего не стыжусь!

– Ну-ну, не волнуйся.

– Извините, сэр. Мне нечего стыдиться своих родственников. Просто я не знаю, кто они были. Я же совсем ничего не знаю, может быть, они были даже кем-то из Народа.