– Спасибо за понимание.

– Мне очень жаль.

– Всем нам очень жаль.

На дорогу ушло чуть больше времени, чем обычно, поскольку на подлете к подповерхностным порталам в районе Чаши из-за оживленного движения образовались настоящие пробки. В лифте Квилан кивком приветствовал нескольких попутчиков, явно узнавших его по новостям. Некоторые недовольно поморщились, и он сообразил, что им известно, как Циллер отреагирует на посещение концерта своим соплеменником. Квилан пересел и стал рассматривать какую-то абстрактную картину.

Лифт поднялся на поверхность орбиталища, люди стали выходить на широкий променад, обрамленный высокими деревьями с очень прямыми стволами. На фоне темно-синего небосклона приглушенно сияли светильники. Воздух полнился ароматами съестного, в кафе, ресторанчиках и барах по обе стороны улицы толпились люди. В конце променада, окаймленного цепочками огней, закрывала горизонт Чаша.

– Майор Квилан! – воскликнул высокий красивый юноша, подбежав к челгрианину и протянув ему руку; Квилан пожал ее. – Я Чонгон Лиссер. Новостное агентство Лиссера, аффилировано, как полагается, аудитория сорок процентов, стабильный прирост.

– Как поживаете? – бросил Квилан, не останавливаясь, но высокий репортер не отставал, не спуская с Квилана глаз.

– Очень хорошо, майор, и надеюсь, вы тоже. А правда, что Махрай Циллер, композитор и автор симфонии, премьера которой состоится сегодня здесь, в Штульенской Чаше на Плите Гуэрно, орбиталище Масак, заявил вам, что не явится на концерт, если там будете присутствовать вы?

– Нет.

– Это неправда?

– Он лично мне ничего не заявлял.

– Но вам известно о таких его намерениях?

– Да.

– И все же вы решили сюда приехать.

– Да.

– Майор Квилан, в чем заключаются разногласия между вами и Махраем Циллером?

– Вы лучше у него спросите. Лично у меня нет с ним никаких разногласий.

– А вас не возмущает тот факт, что Махрай Циллер поставил вас в незавидное положение?