Уизер заметил это позже. Он не ждал смысла от застольной речи и довольно долго фразы привычно скользили мимо него. Речь ему даже понравилась, она была в его стиле. Однако и он подумал: «Нет, все же! Это уж слишком… Зачем он говорит, что в ответ на поиски пошлого мы умеренно строим будущее? Даже они поймут, что это бред». Уизер с осторожностью оглядел столы. Все шло хорошо. Но долго это не продержится, если Джалс не закруглится. Слова какие-то непонятные… Ну что такое «аголибировать»? Он снова оглядел столы: гости слушали слишком внимательно, а это не к добру. Тогда он услышал: «Экспогаты экземплантируют в порусании мариаций».

Марк сначала вообще не слушал. Ему было о чем поразмыслить. Он слишком устал, чтобы думать об этом болване, и слишком радовался. Фраза-другая задели его слух, он чуть не улыбнулся, но пробудило его лишь поведение сидящих рядом с ним. Они притихли; они слушали; и он взглянул на их лица. Лица были такие, что и он стал слушать. «Мы не намерены, – говорил Джалс, – эребировать простундиарные атации». Как ни мало думал он о Джалсе, ему стало страшно за него. Марк огляделся. Нет, с ума он не сошел, все явно слышали то же самое. Кроме бродяги: тот был важен, как судья. И впрямь, бродяга речей не слыхивал и разочаровался бы, если бы «эти самые» говорили понятно. Не пил он и настоящего портвейна; правда, тот ему не очень понравился, но он себя преодолел.

Уизер не забывал ни на минуту, что в зале – репортеры. Само по себе это было не очень важно. Появись что-нибудь в газетах, легче легкого сказать, что репортеры напились. С другой стороны, можно этого и не делать: Джалс давно ему надоел, и вот случай с ним покончить. Но сейчас дело было не в том. Уизер думал, ждать ли ему, пока Джалс замолчит, или встать и вмешаться. Сцены он не хотел. Было бы лучше, если Джалс опустится на место сам. Однако дух уже стоял нехороший и откладывать было опасно. Украдкой поглядев на часы, Уизер решил подождать две минуты и сразу понял, что ошибся. Пронзительно тонкий смех взмыл к потолку. Так. С какой-то дурой истерика. Уизер тронул Джалса за рукав и поднялся.

– Кто пакое? – возмутился Джалс, но и. о. тихо надавил на его плечо, и ему пришлось сесть.

Уизер откашлялся. Он умел сразу приковывать к себе взгляды. Женщина перестала визжать. Люди задвигались с облегчением. Уизер оглядел комнату, помолчал и начал.

Он ждал, что обращенные к нему лица будут все умиротворенней; но видел иное. Вернулось напряженное внимание. Гости, приоткрыв рот, глядели на него немигающим взором. Снова вырвался визг… а вот и еще один. Коссер, дико озираясь, вскочил и выбежал, свалив при этом стул.