— Родион, постой, — услышал у себя за спиной, сопровождаемый звоном металла, знакомый голос Алексич.

Мужичок на секунду остановился и, обернувшись, еще шире открыл рот.

Крик его прервался, а портки поменяли цвет.

— Аринка, беги, — крикнул мужик и задал стрекача.

Догадываясь, кто у него за спиной, Виктор обернулся…

Перед ним, широко раскрыв пасть и высунув наружу язык, сидел Падлантает.

Кот сильно отощал. Его когда-то лоснящаяся шерсть теперь висела жалкими клоками, а по бокам просматривались ребра.

— Я так тебя рад видеть, — заговорил на ошейнике дамару кота. — Что стал? Может, снимешь с меня эту железку?

Только сейчас Алексич рассмотрел, что кот прикован задней правой лапой к цепи, обвязанной вокруг ствола дуба. Он снял с пояса аджагаву и выстрелом рассек цепь в метре от лапы Падлатаета.

Освобожденный кот встал на задние лапы и, положив передние лапы Виктору на плечи, лизнул его вонючим языком в лицо. Затем подбежал, к разглядывавшей во все глаза Алексича, девочке и лизнул ее в лицо тоже.

— Скажешь отцу и барину, что из леса вышел цыган и меня украл, — сказал кот девочке.

Та утвердительно кивнула головой и тихонечко заплакала. Кот лизнул девочку еще раз и прыгнул к скатерти с едой.

— Что стал? — повернулся Падлантает к Виктору. — У Осипа Ганнибала людишек много, а шальных тем более. Сейчас набегут — мало не покажется. Бери жратву и бежим.

— Чего бежать? — в расстроенных чувствах из-за того, что вместо Настет он нашел кота, спросил Алексич.

— Ты когда-нибудь цепом по голове получал? — ощерился кот. — Нет? А я получал. Это очень больно. Заворачивай скатерть и побежали.

Видя, что Виктор находится в ступоре, Падлантает схватил в зубы с середины стола копченого поросенка и в три укуса его проглотил, отчего его и так вялые усы намокли от жира и плотно прилипли к нижней челюсти. Затем он схватил огромный окорок и вопросительно уставился на Алексича.

Выйдя из прострации, Виктор свернул за концы ближайшую к нему скатерть с едой, отчего фаянсовые тарелки пронзительно звякнули об серебряные вилки, и завязал края на узел. Пока он это делал, кот сожрал окорок и успел перепрыгнуть на другую сторону речушки.

Алексич взвалил тюк с едой к себе за плечо и зашел в воду.

Загребать одной рукой было неудобно, к тому же увесистый тюк тянул его под воду, но скоро он нащупал ногами дно и выбрался на другую сторону. Хвост кота уже мелькал среди деревьев, а позади, слышались людские крики и редкие ружейные выстрелы. Виктор обернулся и поднял руку вверх в ответ машущей им в след девочке, которая осталась стоять под дубом.