На этот раз она кивнула медленнее. И не стала вытирать слёз. Дочь залезла ей на колени, и Наталья стала покачивать её взад-вперёд, обняв свободной рукой. У него разрывалось сердце, но решение он принял. Он не станет отворачиваться от последствий. Ведь это тоже был его долг.

- Могу я еще что-нибудь для вас сделать?

Она покачала головой. Что-то говорить было выше её сил. Она плакала, а он подлил ей ещё чаю, и просто сидел рядом с ней и её ребёнком, молча глядя на её скорбь. Спустя несколько минут она подняла на него глаза, они смотрели теперь яснее, спокойнее. Он глубоко вздохнул, мягко пожал ей руку, отпустил.

- Спасибо, - сказала Наталья

Последним жестом уважения он слегка поклонился ей, и удалился. Всякий раз, как лаконианец погибал на службе империи, у его семьи было право на личную аудиенцию у высокого консула. Эту традицию он завёл, когда они впервые прошли через врата. Её придётся пересмотреть по мере расширения империи, но пока следовать ей было ещё в его силах, и он поступал именно так.

Келли ждал в кабинете, в его глазах явно читалось сочувствие. Он ни словом не обмолвился о вдове с дочерью, оставшихся в гостиной. Келли был чрезвычайно тактичным человеком.

- Доклад от Доктора Кортазара, сэр - произнес он.

Дуарте, махнув рукой, открыл входящий файл. Обновлённые данные по допросу заключённого №17. Дуарте пробежал глазами текст, увидел вопросы Кортазара, ответы заключённого. Одни слова. Конструкции из рисунков света в воздухе. После сияния живого сознания доктора Сингх и её дочери обычная речь казалась выхолощеной. Он глянул на Келли, закрыл файл.

- Думаю,- сказал Дуарте,-настало время встретится с этим капитаном Холденом.

Человек сидел на полу, прислонясь спиной к стене камеры. Он сидел, раскинув ноги, и его поза и яркие глаза делали его как-то моложе, в отличие от седеющих волос. Дуарте вошёл внутрь, взгляд Холдена забегал туда-сюда между ним и охранником, и остановился, наконец, на нём. Дуарте сел на скамью, положил руки на бёдра и сверху вниз посмотрел на человека, который создавал столько проблем столько лет. С виду он казался не более чем немолодым водовозом, чересчур любопытным и при этом не особенно способным к самоконтролю.

Когда Дуарте служил, он встречал парней вроде этого. Горячие головы и мозгоклюи. Всегда всё знают лучше всех. Но, правду говоря, у них тоже было своё место. И если их использовать для решения подходящих задач, то и они могли быть подходящим инструментом. Как и вообще все люди.

В этом случае он не сомневался, использовать ли своё новое восприятие. Холден был врагом, и мог быть полезен. Ни на какую приватность он права не имел. И рисунок его сознания… притягивал.