– Просто скажи, что нужно сделать, – холодно попросила его Звала, чувствуя, что жара становится невыносимой.

– …Открой свое сердце, проживи рассвет своей души за один краткий миг, – прошептал Фэро. – Ведь никогда не знаешь, когда доведется увидеть его вновь… Как только ты коснешься луча, алые призраки дадут тебе свою защиту, и тело не сгорит в солнечном пламени. Лишь семь минут. Ты обратишься в пепел, если останешься хоть на секунду дольше.

– Славно, – хмыкнула Ран, поравнявшись с Сетом.

– Мы встретимся вновь, Странник. – Призрак растаял в воздухе.

Эваларин еще раз глянула по сторонам, скользя взглядом по тем из дома Фэро, кто положил на алтарь замысла Творца творцов свое существование, духовное и материальное. Однако в их лицах не было и намека на печаль или отчаяние. Словно они знали куда больше, чем живущие, видели то, о чем никто даже не задумывался. Будто Творец открыл им тайны мироздания.

– Спасибо за то, что так же, как и я, хотите спасти наш остров, хотя и говорите обо всей Вселенной, – прошептала она. – Ваша жертва не будет напрасной. Вы еще увидите, как засияет Марс багровой звездой на небосклоне обители Творцов и как возродится из пепла наших воспоминаний…

– Воссияет… воссияет… – отозвались гулким эхом давно погибшие Фэро.

Еще один шаг к лучу, и вот золотистые световые струны завибрировали. В ту же секунду алые призраки обратились в энергетические шары, и все они устремились к принцессе, покрывая ее тело плотным темно-красным туманом. Сразу стало прохладнее, и огонь лучей не обжигал. Окутанная барьером, Ран вошла в свет, чувствуя, как вновь пробуждается душа Странника, всматриваясь в пространство вокруг.

Это место было ни на что не похоже. Залитое светом, наполненное эмоциями и памятью. С разных сторон доносились смех и шепот ветра, будто Эвала очутилась в тех древних временах, когда каждая стихия планеты имела свой голос и общалась с каждым творением. Принцесса слышала детские голоса, и эпизоды из памяти всех душ, что некогда поглотил Странник, оживали у нее перед глазами. Сотни миров проносились мимо, где самые разные солнца вспыхивали и гасли. Чем ближе к центру луча она подходила, тем отчетливей слышала треск льда. Храмовник почувствовала и обжигающее тепло, просачивающееся через ее защитное алое поле. Реликвия была совсем близко. Эвала сильней сжала арис, продолжая всматриваться в свет, в котором рождался рассвет души Эйи с острова Астери. Внезапно все вокруг погасло, и Ран очутилась в воспоминании, в теле героя Вселенной. Она шла по длинному коридору, и пол отдавал стальным эхом. Стены покрывало бесконечное множество черных и зеленых проводов, походивших на лианы диковинного дерева. Присмотревшись, можно было увидеть, как они вздымаются и опускаются – это место было живым, оно дышало, а по проводам-венам тек не какой-то искусственный химический состав, а кровь. Сине-зеленый слабый свет сочился через узкие вертикальные щели, освещая путь, что вел на подобие смотровой площадки под открытым звездным небом. Внизу же раскинулась бездна сверкающего льда, в котором отражались взрывающиеся вдалеке галактики и сверхновые. Впереди стоял некто, кого Эвала никогда ранее не видела в своих воспоминаниях, это был кто-то, о ком Странник никогда не упоминал. Эйя узнала его лишь по силуэту и на краткий миг замерла на месте. Затем остановилась у самого края стены и прислонилась к ней. Опустив голову и посмотрев на свою правую руку, она снова глянула в сторону второго существа.