— Для вас, да, сэр, для нее?.. — Джек оставил вопрос без ответа.
— Ох уж это правительство, — сплюнул дедушка. — Делай, что должен.
Джек рванул к кабинету, в руках появились приборы, Крис даже не подозревала, что их можно спрятать в шортах и под пуленепробиваемой толстовкой так, что и не заметишь. Старший из «Пинкертонов» отправился вслед за Джеком. Через минуту оба вышли обратно.
— Личная рабочая станция на столе и записывающие устройства во всех четырех углах кабинета, — сказал он для Крис, но обращался к дедушке Элу.
— Мне нужно будет приказать персональному компьютеру сделать полную стенограмму встречи? — поинтересовалась Крис.
Дедушка нахмурился.
— Выключить систему безопасности и ведение записи. Альфа, альфа, зед, сорок, одиннадцать. Теперь ты счастлива, сударыня?
— Знаешь ведь сам, дедушка, чтобы сделать Лонгкнайф счастливыми, нужно нечто большее, — улыбнулась Крис и вошла в дедушкин кабинет. Он оказался большим. Стеклянные стены с двух сторон открывают великолепный вид на Вардхейвен, лучше, чем с пентхауса тетушки Тру. Однако сам кабинет выглядит серым: серый ковер, серые стены, серый мраморный стол. Даже диван и стулья вокруг серого кофейного столика отличаются лишь разными оттенками серого. И пахнет в кабинете так же серо, как и выглядит. Если воздух где и может быть лишен запаха, так это в этом кабинете. Дедушка Эл направился к столу и оказался счастливым только тогда, когда он оказался между ним и Крис. Отличное отношение к семье.
— Так чего же ты хочешь?
— Дедушка, прошло десять, если не двенадцать лет с тех пор, когда мы виделись последний раз. Разве ты не хочешь поинтересоваться, как я?
— Компьютер, — рыкнул дедушка, — как чувствует себя Крис Лонгкнайф?
—
— Как видишь, я знаю, как ты себя чувствуешь, так что давай больше не будем об этом. Что ты хочешь? И не трать мое время.