— А что происходит с ГП, если ты в ответ ударил?

— А, я понял! — воскликнул Юрий. — У Иисуса в Душе не было ГП! Поэтому Он не проявлял желание ударить в ответ, не стремясь к мести. И потому давал такой совет, что если кто-то в ответ ударит обидчика, ГП вновь поселится в его Душе. А это возврат к несовершенному состоянию.

— Оказывается, вселенские — или евангельские — законы очень просты. А БВЛ — ключ ко всему. И те, кем управляет ГП, действительно не ведают, что творят. Потому что творят не они, а ГП.

— Просто? А на мой взгляд — слишком много тумана во всех этих религиозных учениях, — возмутился Юрий. — Ты не находишь?

— Туман не в учениях, а в твоих мыслях.

— Оставим это, Оуэн, — отмахнулся Юрий. — Я же сказал — я подумаю на эту тему.

— Пофилософствуешь? — улыбнулся Оуэн.

— Именно! Но объясни мне, Оуэн, почему ты так хорошо знаком с нашей литературой? Это странно. Тебе знакомы даже наши религиозные учения.

— Ваша философия, литература, поэзия восхищают меня. Я нахожу в них столько пищи для размышлений. И поэтому в чём-то даже больше знаю ваш мир, чем мир Протеи. И очень сожалею, что у нас ничего подобного не было. Поэтому в ИПЗ не сохранилась… душа Протеи. Одни цифры и факты и ни слова о Любви, дружбе, надеждах и мечтах. Поэтому — не стоит удивляться моей… начитанности, — усмехнулся он.

— Теперь понятно. А как ты думаешь, Оуэн, в тех цивилизаций, что входят в Космическое Сообщество, чувство БВЛ действительно выше чувства самосохранения? — спросил Юрий. — Неужели ГП совсем не беспокоит их.

— Я, конечно, не знаток Сообщества, но мне кажется — с ГП у них всё в порядке. То есть — они его одолели. Иначе б, имея доступ к таким знаниям и энергиям, давно бы произвели перерасчёт в своих рядах. А, насколько мне помнится, участники КС связаны единой целью — помочь другим цивилизациям, и очень дружны меж собой.

— Неужели и мы когда-нибудь сможем войти в КС? — с сомнением проговорил Юрий. — Как бы я этого хотел. Хотя куда уж нам с этаким махровым ГП…

— Будем надеяться, Юрий. Ведь те, кто входит в КС, когда-то тоже были несовершенны.

— Жаль, что иттейцы не смогли научить вас любви. Я бы их понял, — заявил Юрий. — Я уже и сейчас всех люблю. Ну, может, за исключением тех, кто творит зло.

— Какая же это любовь, если ты делишь мир на злых и добрых, любимых и не любимых? Иисус не делил. В вашем обществе границы между добром и злом настолько размыты, что тебе практически и любить некого.

— Ты не прав. Я, после твоего пожелания походить мне с фонарём, кое-где побывал. И, кажется, нашёл "человека". И не одного, целых три. Как-нибудь расскажу о них.