– Папа, – завопил он на ходу, – радиорубку! Срочно! Задержи этот корабль!

Но «Полумесяц» уже превратился в чуть заметную огненную горошину. Тини стоял как ошпаренный.

– Папа, – тихо спросил он, – кроме нас, об этом кто-нибудь еще знает?

– Вроде нет.

Он задумался на секунду.

– Тогда надо спрятать ее от греха подальше. Вот что – запрем ее где-нибудь и подождем до следующего корабля. – Ее он словно не замечал.

– О ком это вы говорите? – громко спросила его Макнай. Приятности в ее голосе поубавилось.

Тини волком посмотрел на нее:

– О вас, о ком же еще. Значит, путешествуем без билета?

– Не говорите глупостей! Я – Г. Б. Макнай, инженер-электронщик. Разве вы не получали мои документы?

Тини повернулся ко мне:

– Папа, да ты… Да какого… Прошу прощения, мисс. Чем ты смотрел, если тебе умудрились всучить… э-э-э… бабу? Ты хоть в заявку на нее догадался глянуть?

Тут уж настала моя очередь возмутиться:

– Ну надо же, какой умник! Где ты видел, чтобы в документах указывали пол? Комиссия по равноправному трудоустройству такого не допустит, разве что в особых случаях, когда это касается особенностей работы.

– То есть ты хочешь сказать, что здесь это несущественно?

– Так это же не физический труд. Ты ведь знаешь, сколько на Земле женщин – радисток и диспетчеров.

– Мы не на Земле. – Лицо Тини стало мрачнее тучи. Он, наверно, подумал, каково ему теперь будет осаживать оголодавших двуногих козлов, которыми набита станция. Тем более что Г. Б. Макнай выглядела очень даже недурно. Не знаю, может быть, виноваты те восемь месяцев, что я провел на орбите без женщин, но про себя я решил твердо: новенькая должна остаться.

– Я слышал даже о женщинах-космопилотах, – злорадно продолжил я.