– «Леди, – сказал он мне, – не знаю, были ли вы с мужем на Луне или нет. Меня это не интересует, как и ваши деньги». Ох, Аллан, как мне плохо!
– Ну, сейчас ему станет куда хуже, чем тебе! Где шляпа?
– Аллан, никуда я тебя не пущу! Не хватало еще, чтобы ты ввязался в драку.
– Я не позволю ему издеваться над тобой!
– У него не будет такой возможности. Ох, милый, я так старалась делать вид, что все в порядке, но больше не могу. Я не могу здесь больше оставаться. И не только из-за лавочника, а из-за холода, тараканов и постоянного насморка. Я так измучилась. И ноги все время болят… – Она опять заплакала.
– Не плачь! Мы уедем отсюда, милая. Поедем во Флориду. Я буду дописывать книгу, а ты – загорать на солнце.
– Не хочу во Флориду! Я домой хочу!
– Что? Ты имеешь в виду – в Луна-Сити?
– Да! О боже, я знаю, что ты не хочешь, но я не могу выносить всего этого. И не в грязи дело, и не в холоде, и не в этом идиотском сортире, а в том, что здесь нас никто не принимает. В Нью-Йорке было не лучше. Эти землеройки ничего не понимают!
Он улыбнулся:
– Продолжай, продолжай, детка, мы с тобой на одной волне.
– Аллан!
Он кивнул:
– Я уже давно понял, что в глубине души – лунарь, но боялся тебе сказать. Мои ноги тоже болят – и я чертовски устал оттого, что со мной обращаются как с уродом. Я пытался быть терпимым, но, оказывается, терпеть не могу землероек. Я скучаю по людям старой доброй Луны. Они цивилизованные.
Она закивала головой:
– Может, это предубеждение, но у меня такие же ощущения.
– Это
– Билет.
– Господи, да я же не о туристской поездке, а о том, что нужно, чтобы получить работу! Ты знаешь что – интеллект. Отправка человека на Луну стоит дорого, а содержание его там – тем более. Чтобы окупить себя, он должен обладать многими достоинствами: высоким умственным коэффициентом, хорошим индексом совместимости, отличным образованием. Все это делает человека приятным, легким в общении и интересным. Мы избалованны: тупость среднего обывателя, которой землеройки почти не замечают, мы находим невозможной, потому что лунари –