Анна захлебнулась кока-колой.

— Полковник Миннингер сказала это?

— Да, да, Нан, и это было великолепно. Мы все тронуты. Даже люди, подобные Студу Свеггерту и Нгуену. Комментатор спросил ее, правда ли, что на Джем будут посланы войска. И она сказала: «Я сама солдат. В каждой стране есть солдаты, и каждый из нас молит Бога, чтобы ему не пришлось воспользоваться своими знаниями и умением. Но на Джеме мы сможем сделать нечто полезное. Для мира, а не для уничтожения. И позвольте нам полететь туда, чтобы сделать это...» Что? — спросила женщина, так как Нан пробормотала что-то по-болгарски.

— Нет, нет, продолжай, пожалуйста.

— Хорошо. Комментатор сказал, что отклики общественного мнения будут потрясающими — телеграммы, звонки. В студию, в Белый Дом, в ООН.

Анна-забыла о головной боли.

— Может, я была несправедлива к полковнику Миннингер. Я потрясена.

— Да, и я тоже. Она заставила нас почувствовать, что мы здесь делаем великое дело. И все говорят об этом!

Да, говорили все. Не только в этом кафе. Звонили сенатору Ленцу и требовали от него поддержать героев Джема. Телефон Годфри Миннингера звонил лишь один раз, и на другом конце провода был сам Президент Соединенных Штатов. Когда Годфри повесил трубку, лицо его было напряженным, но, расслабившись, он улыбнулся:

— Дорогая,— сказал он в никуда,— черт бы побрал твое черное сердце! Ты заставила своего старого отца гордиться тобой.

На протяжении двадцати километров Чарли и его стая старались следовать за маленьким бипланом, который летел в небе Джема, но без толку. Шаристы взмывали вверх, спускались вниз, отыскивая подходящие воздушные потоки, которые несли бы их к Полюсу Тепла. Они находили потоки, однако все реже и реже. Чарли пропел прощальную песню в микрофон передатчика, и в кабине биплана стало оглушительно шумно. Звуки песни перекрыли даже рокот двигателей:

— Сколько шума! — крикнул Капелюшников на ухо Дэнни Дейлхаузу.— Выключи, пожалуйста.

— Я сначала попрощаюсь.— И Дэнни пропел песню, а потом выключил передатчик.

Стая осталась далеко позади. Дэнни наклонил голову, высматривая лагерь гризи, но его еще не было видно. Они летели почти по прямой к Полюсу Тепла над гористой местностью. Гризи поступили глупо, устроив свой лагерь в самой негостеприимной части планеты. Но, может быть, у них были свои соображения?

Капелюшников склонился к нему, хлопнул по плечу.

— Все в порядке! — прокричал он.— Конечно, такой полет — это совсем не то, что заниматься любовью с ветром на воздушном шаре. Здесь с ним приходится сражаться. Но у тебя очень опытный пилот за рычагами управления.