— Здесь есть кто-нибудь?

Ответа не было. Ни звука. И никакого запаха, кроме запаха давно умерших. Др-Ши снова крикнула. Не потому, что надеялась получить ответ, а просто по привычке быть методичной во всем.

— Есть кто-нибудь, кто слышит меня?

Никого. Здесь мог быть только кто-нибудь из одичавших молодых, которые носятся по туннелям Но здесь даже их не было. Но Мать не испытывала злобы к Двуногим, которые выжгли ее глаза своими стробоскопами. Она отомстила им за то, что они отравили туннели, за то, что совратили молодых на путь злобы и убийства. Она сражалась против них, Двуногих, и даже против своих молодых, принявших новую веру. И вот теперь туннели пусты. Было бы не так печально, если бы она могла видеть слабый фосфоресцирующий свет разлагающихся останков. Что у нее осталось? Вкус уже не имел значения — еды почти не было. А зачем обоняние? Нюхать пыль под ногами? Др-Ши чувствовала бы себя гораздо лучше, если бы была заточена в своей норе, как в счастливые годы жизни... Она потянулась и издала мягкий кошачий звук отчаяния. Ее начинал мучить голод. Двуногие уничтожили все хранилища для еды, отравили почти все туннели, тянувшиеся на десятки километров во все стороны... Внезапно в километре отсюда на поверхности земли раздался звук. Это был не просто звук. Воздушная волна ударила по ее ушным перепонкам, и в голове возникло неприятное жужжание, похожее на беспорядочные крики о помощи перепуганных детенышей. Однако с этого момента уже никогда детеныши не будут звать Др-Ши на помощь...

Левое колено Мэгги ужасно болело и кровоточило. Кожа давно была стерта до мяса. Ей было все труднее поспевать за двумя, что ползли впереди. Бог создал ее совеем не для того, чтобы ползать часами по подземным туннелям высотой всего девяносто сантиметров. Чтобы не опираться на больное колено, она попыталась ползти, перенося центр тяжести на руку и здоровую ногу. Но через два метра она просто упала, и ползший за ней Вандемир едва не наткнулся на нее. Двое впереди продолжали движение, так что Мэгги пришлось удвоить усилия, чтобы не отстать, а это еще больше увеличивало ее мучения.

Она остановилась и посмотрела на часы. Больше четверти часа до взрыва. До того, как две гранаты подорвут бомбу. К этому моменту они удалились примерно на километр. Достаточно для того; чтобы не пострадать. Она крикнула:

— Отдых! — И перевернулась на спину, тяжела дыша затхлым воздухом.

По счастью, в туннеле было не совсем темно, что оказалось для нее неожиданностью. Глаза ее уже привыкли к темноте, и она различала световые пятна, такие слабые, что даже было невозможно сказать, какого они цвета. Вдруг Мэгги услышала позади глубокий вздох. Затем снова воцарилась тишина.