— Не посол, мистер Шуегис. Всего лишь посланник.

— Значит, будущий посол. Да, клянусь Меше!

Шуегис осмотрел меня сверху донизу и снова рассмеялся.

— Я не таким вас себе представлял, мистер Ай. Говорили, что вы высоки, как уличный фонарь, худы, как полоз саней, темнокожи и косоглазы. Я думал, что увижу чудовище, людоеда со льдов. Ничего подобного. Вы лишь немного темнее большинства из нас.

— Земной цвет,— сказал я.

— Вы были в Сувенсине накануне набега? Клянусь грудями Меше, в каком мире мы живем! Вас могли убить на мосту через Эй после того, как вы проделали такой большой путь в пространстве. Ну-ну! Здесь многие хотят видеть вас, говорить с вами и приветствовать вас в Оргорейне.

Не слушая моих возражений, он поместил меня в своем доме. Высокопоставленный чиновник и богатый человек, он жил так, как никто в Кархиде, даже лорды самых больших домейнов. Дом Шуегиса был целым островом, вмещавшим сотни слуг, помощников, советников и тому подобное. Но никаких родственников.

Система семейных кланов, очагов и домейнов, черты которой еще проступали кое-где в сотрапезничестве, была «национализирована» в Оргорейне несколько столетий назад. Дети в возрасте более года не жили со своими родителями, а воспитывались в сотрапезнических очагах. Не существовало ни рангов, ни наследования.

Завещания были объявлены незаконными.

Все умирающие оставляли свое имущество государству. Все начинали с равного, но, очевидно, дальше равенство кончалось. Шуегис был богат и пользовался своим богатством.

В моей комнате обнаружились такие предметы роскоши, о существовании которых я даже не подозревал на Зиме. Например, душ. Был также электрообогреватель, помимо отличного очага. Шуегис смеялся:

— Мне сказали: содержи Посланника в тепле, он из горячего мира, не мир, а печь, он не любит нашего холода. Обращайся с ним, как будто он беременный, положи меха на его постель и поставь обогреватель в его комнату, согревай воду, которой он умывается и держи его окна закрытыми! Как я все это выполнил? Вам удобно? Скажите, пожалуйста, чего вам не хватает?

Удобно! В Кархиде я ни разу, ни при каких обстоятельствах не был спрошен, удобно ли мне.

— Мистер Шуегис,— с чувством произнес я,— я себя чувствую, как дома.

Он не удовлетворился, пока не положил на постель еще одно одеяло из шерсти пестри и не подбросил дров в очаг.

— Я знаю, каково это,— сказал он,— когда я был беременным, мне все время было холодно, ночи были, как лед. Всю зиму я просидел у огня. Давным-давно, конечно, но я помню.

Гетенианцы стремятся иметь детей в молодости, большинство из них после двадцати четырех лет живут вольно и используют контрацептивы. Они перестают быть плодовитыми в женской роли в возрасте сорока лет.