— Хорошо, что раньше о печенье не прознал, а то нечем было бы мосты с аборигенами наводить, — говорю я, придерживая тележку. — Ему и замок сожрать — раз плюнуть.

Пока Тася набивает мультипечь контейнерами, тушу разыгравшуюся жажду стаканом водицы. И тут меня озаряет.

— Буравчик! Ярк, у тебя ж где-то там припрятан Басов конфискат. Если что-то пойдет не так — вымочим следующую партию в нем и спокойно пошаримся по планетке, неделя-другая дружного храпа нам обеспечена.

— И младенцев опоим? — уточняет она.

— Вот, кстати, что-то я пока не то что ни одного младенца, но даже ни одной женщины не видел. Наверное, в этом диком, несправедливом обществе они лишь бесконечно рожают и шоркают закопченные казаны. А война — дело сугубо мужское. Ну, или просто не очень антропологически от самцов отличаются… под этими стогами сена и дециметрами грязи не сильно-то разберешь, — возражаю я и выдвигаю смелую теорию: — А может, они тут все до гермафродитизма доэволюционировали в своей изоляции?

— А в тебе никак снова мечта о гареме всколыхнулась? — ехидно интересуется Соколова.

— Походу, я раньше состарюсь, чем научу местных одалисок мыться… и отучу облизывать грязные пальцы. Так что я, если не возражаете, пока похраню верность вам и моим адорианочкам…

Тася польщенно улыбается и даже заливается легким синтетическим румянцем, а Ярка только фыркает:

— Видать, судьба тебе встретить старость закоренелым холостяком. Но если твоя гипотеза подтвердится, есть шанс стать владельцем первого в этой галактике шоу фито-трансвеститов и нажить миллионы… в местных ракушках.

По мере разморозки ванильно-шоколадное благоухание неумолимо заполняет камбуз и ползет дальше, распространяясь по отсекам со скоростью космической бубонной чумы. Бо включает вытяжку. Где-то в глубине коридора тут же раздается характерное пошлепывание загребущих мелких щупалок по полу. Если мармеладный ворюга воображает, будто крадется бесшумно, словно тень галактического спецагента, то он крупно заблуждается.

— Ну вот, почти готово, — ободряюще щебечет Тася, пока мы в нетерпении топчемся за ее спиной.

И тут писк мультипечки, сигнализирующий о завершении процесса, напрочь глушит громовой рык Варга из динамиков, который прокатывается по всему рыдвану и угрожающе сотрясает на сто раз залатанные переборки:

— Вы там в черную дыру провалились, зирковы выползки, или к кастрюле присосались уже под шумок?!

Соколова подпрыгивает от неожиданности и спешно хватается за контейнеры, помогая Тасе выгружать их из печки. Я дышу ртом. Скорей бы втиснуться в скафандр и этот букет ароматов отсечь. Перейду на замкнутый цикл воздухоснабжения.