В очередной раз исколов ладонь о маскировку, посланец сообщает, что должен передать наши слова остальным. И, аккуратно пятясь, скрывается в зарослях. Ну, почти аккуратно — перед самой чащей, из которой торчат любопытно-перепуганные мурзила его соплеменников, он таки спотыкается и валится навзничь, взбрыкнув тощими конечностями с заскорузлыми, от рождения немытыми пятками. Непрошибаемость защитного поля явно поумерила религиозный пыл аборигенов.

— Ну что там у вас? Доложите обстановку, — гудит Бас в шлемофоне.

— Да погоди ты! — отмахивается кэп.

— Должно быть, это на редкость дружелюбная планета, практически лишенная собственных агрессивных форм жизни, — задумчиво замечаю я, наблюдая, как наш незадачливый переговорщик дрыгает ногами, точно опрокинутый на спину таракан, пока остальные за руки затягивают его в заросли голубых растений. — В противном случае они бы тут точно не выжили, с такими-то талантами.

— Надо было им Врагусика показать, глядишь, разбежались бы сразу с визгами, говнометалки свои побросав, — отзывается Нюк. Ему страсть как охота почесать травенеющий затылок, да сфера мешает, и он лишь с сожалением возит по ней перчаткой. Это ему еще повезло, что кактусов там не примостилось.

— Я этим любителям гербариев еще не то покажу, лишь бы какая старуха, не совсем выжившая из умишка, припомнила, откуда у них маяк, — хмуро произносит Варг. — Это потомки землян, или я не Варг Норвинд Вегус. Но как их сюда занесло? В Треугольник, из которого прыгнули мы, земляне летать не так давно начали, чтобы до такой степени за одно-два поколения одичать. И язык… Нет, не сходится ни черта.

— Провалились в другую прореху в пространстве, — в порыве вдохновения выдвигаю теорию я. — Вдруг их в действительности много? Или… может, какая-нибудь здешняя цивилизация владеет технологией, как прокладывать туннели для сообщения между далеко отстоящими друг от друга галактиками? Просто пару раз не успели вовремя прикрыть их за собой — и готово. Мы для них, поди, все равно что мухи, случайно залетевшие в форточку…

— Адорианцы? — азартно подхватывает Нюк. От мысли, что где-то неподалеку могут водиться прекрасные сиреневоокие девы голубых кровей, у него аж конопухи ярче сиять начинают. А может, это они на местное светило так реагируют.

— Хм… — многозначительно произносит кэп, предоставив нам с бортинженером самостоятельно развивать свои теории. Пока мы рассуждаем на тему малой изученности надпространства и его потенциальных возможностей, аборигены заканчивают совещаться и осторожненько, теперь уже расширенным составом выдвигаются к кораблю. Впереди шествует довольно колоритный тип, должно быть, как раз местный вождь, чью нечесанную макушку украшает пышное сооружение из цветов, веток и чего-то, похожего на ракушки и перья… или чешую. Кем бы ни был его пращур, но от вида продолжателя рода его точно прихватил бы космический столбняк. А потом и глубокая долгополетная депрессия.