Мы подходим к двери. Эдвардсон протягивает руку и несколько раз нажимает на едва заметный выступ в стене, затем подходит ближе на шаг и медленно произносит:

— Регистрация пробы голоса. Дневной код: Донна Мерседес Исида 7944 Паритет два.

Мы ждем несколько секунд, дверь остается неподвижной, зато целый блок стены поворачивается, открывая узкий слабо освещенный проход. Лицо Эдвардсона снова искажает гримаса боли, я подхватываю его под локоть, но он отстраняет мою руку и качает головой.

— К сожалению, сегодня я не могу пригласить тебя к себе, — говорит он. — Но я тебе очень обязан. Не мог бы ты назвать свое имя?

— Крюгер, — отвечаю я. — Мой идентификационный номер…

Эдвардсон снова качает головой.

— Не надо, Йонас Крюгер. Теперь я вспоминаю, что уже слышал о тебе. Кажется, тебе можно поручать серьезные дела. Если ты как-нибудь зайдешь ко мне в гости, я буду очень рад.

Он улыбается мне на прощание и медленно уходит по коридору. Камни смыкаются за его спиной, и я остаюсь в одиночестве рядом с фальшивой дверью.

Потом я медленно возвращаюсь на свой наблюдательный пост. То, что произошло сегодня, кажется мне настолько значительным, что я пока просто не могу думать об этом. Потом, когда волнение уляжется, я смогу все осмыслить.

* * *

После этого случая Йонас ни разу не встречался с Эдвардсоном. Но разумеется, он не мог не вспоминать об этой встрече, так как все, что он видел вокруг себя, все, за что сражался, было создано руками этого маленького седого старика. Работа приучила Йонаса доверять скорее личным впечатлениям, какими бы мимолетными они не были, чем официальным словам правительственных программ или учебников истории. Поэтому его не могло не радовать, что те несколько минут, которые он провел рядом с Эдвардсоном, ничуть не поколебали его безграничного уважения и восхищения. Это был человек, которому можно было доверять, человек, какого любой мальчик пожелал бы видеть своим отцом.