– Шарки не имеет ни малейшего желания оставить меня в покое.

– Мой воспитанник – ты, Роб. А за Шарки пусть присмотрит его воспитатель.

Наступила тишина.

В глубине души Роб осознавал, что Эксфо прав. Ему, Робу, вероятно, придется до конца своих дней жить с ужасным сознанием того, что комиссия сделала верное заключение.

Эксфо встал. Его вспомогательные крошечные моторы в туловище и коленях слегка зажужжали.

– Роб, я согласен улучшить твою отметку по дисциплине, если ты обещаешь в ближайшие недели делать все от тебя зависящее, чтобы вплотную заняться самым главным – успешной сдачей экзаменов. Экснайн и я подумаем вместе, что мы можем сделать для того, чтобы умерить злость Шарки, – Эксфо положил свою металлическую руку на плечо Роба. – Как бы то ни было, независимо от дальнейших действий Шарки, ты не должен забывать о своей личной ответственности.

Эксфо наклонил голову, указывая таким образом, что подошел конец беседе.

Роб отдавал должное мудрым речам воспитателя. Ему, как сказал Эксфо, действительно надо сохранять спокойствие в этой решающей четверти. Помимо обязательных занятий, он должен посещать лекции, на которые начал ходить, как только прибыл на Деллкарт–4. И получить аттестацию по каждому дополнительному предмету. Он не может позволить, чтобы проблемы, связанные с появлением Шарки, испортили ему всю жизнь.

Эксфо двинулся по направлению к двери.

– Правда очень часто жестока, Роб – заметил он.

– Но в заключении комиссии не вся правда о «Маджестике».

– Так говорят тебе чувства, но ты не знаешь этого наверняка. Не смешивай двух разных вещей.

Не став больше спорить, Роб вышел из комнаты. Пройдя несколько шагов, он о чем–то вспомнил, вернулся и снова позвонил Эксфо. Когда дверь открылась, Роб просунул в комнату только голову и сказал с робкой улыбкой:

– Забыл сказать. Спасибо за изменение отметки по поведению.

Рот Эксфо тоже изобразил улыбку:

– Все в порядке, Роб.

Когда Роб уже направился к себе в комнату, он вспомнил, что обещал Тэлу и Баю встретиться с ними в рекреационном зале, чтобы поиграть в шахматы. Но теперь ему не хотелось идти к друзьям. Роб вернулся в свою комнату, закрыл дверь и включил световое табло на наружной стороне двери с надписью: «ЗАНИМАЮСЬ – НЕ БЕСПОКОЙТЕ».

Роб вложил свой конспект по криогенике в читальный аппарат, настроил его на открытую страницу, отрегулировал увеличение текста и уменьшил яркость света в комнате. Отблеск от экрана аппарата упал белым пятном на его лицо, акцентируя выражение тревоги.

Эксфо прав во всех отношениях. Робу никогда не доказать, что его отец не сделал той роковой ошибки, которая привела к гибели «Маджестики».