– Мы больше этого, Вез, – возразил я, взглянув в глаза бородатого гиганта, остановившегося передо мной.
У Везулы Вульта было больше шрамов, чем у любого воина, которого я знал или убил. И он носил их с гордостью. Такой же крупный, как и я, он был на голову выше, торс и плечи образовывали перевернутый треугольник.
– В самом деле, Дан?
Я нахмурился.
– По крайней мере, мы живы. Вот, – я мягко опустил тело Кабе. – Помоги мне с ним.
Вокруг арены несколько человек из толпы задержались, чтобы мельком увидеть убитого гладиатора, но большинство уже начали расходиться. Обратно в Утробу, обратно к собственным невзгодам.
– Какое расточительство, – сплюнул Тарригата и постучал по кошельку, который носил на поясе. Он потряс его три раза, прислушиваясь.
– Он легок, – заметил я.
– Нет нужды говорить мне об этом! – огрызнулся Тарригата, резко обернувшись ко мне. Он ткнул морщинистым пальцем в пустые глазницы. – Может я и потерял свои глаза, но все еще многое вижу. Меня коснулся Он, – сказал он, указав на густой смог, затмивший наше небо. Я проследил за его глазами и увидел смутные формы статуй, нависавших подобно богам.
– Тебе, как астропату выжгли глаза, Тарригата, – напомнил я.
– Вот поэтому тебе стоит прислушаться, когда я говорю, что затеваются темные дела, даже здесь – в Утробе. Я
– И за тобой охотятся, как и за всеми нами, – добавил я.
Безобразная улыбка Тарригаты продемонстрировала его пожелтевшие зубы.
– Да, но ты ведь по-прежнему служишь, не так ли?
– Легион всегда служит, – ответил Везула изменившимся голосом и потянулся к топору на поясе.
Я схватил его руку.
– Стой, брат, – твердо сказал я ему. – Война закончилась.
Он смотрел затуманенным и немигающим взглядом сквозь меня на какое-то недавнее поле битвы
– Калаганн собрал армию в пустошах… – он боролся с моей хваткой и я надавил сильнее, мое старое кольцо Легиона впилось в его кожу. – Орды Урша падут в этот день!