– Даю тебе слово, господин, – сказал я и, поклонившись, направился к выходу.

– Меня не волнует ни твое слово, ни твоя честь, Херук. Просто приведи его. Да побыстрее.

Корабль завис над слоем смога. Его гладкие обводы сияли золотом в свете надулья. Гравитранспорт «Коронус». Он прилетел из башни Гегемона по специальному заданию, назначенному лично Валдором.

В темном отсеке сидел одинокий воин, наедине со своими мыслями вплоть до этого момента, держа золотой боевой шлем обеими руками.

– Мы сражались за Терру со времен Нас’сау, – произнес голос по вокс-каналу воина. Впервые за несколько часов.

Воин поднял зеленые глаза, живые и яркие, как изумруд. Двери отсека начали открываться, впуская свет и воздух.

– Ты знаешь, что нужно сделать? – спросил голос.

Воин кивнул.

– Задание предельно понятно.

– Найди их, Тагиомалхиан.

Воин надел шлем, и на ретинальном дисплее вспыхнул поток данных систем доспеха.

Кустодий встал, закрепив клинок стража и штормовой щит. Затем примагнитил к аурамитовому доспеху трос из моноволокна. Он тянулся к длинной катушке, привинченной к отсеку. Тагиомалхиан подошел к открытому люку, раскручивая трос на ходу. Плащ затрепетал под порывами ветра. Воин присел на край и посмотрел на слой смога. Глаза за линзами шлема прищурились.

– Найду, – прошептал он, прежде чем шагнуть в забвение.

Абиссна горела. Я не видел этого из-за дыма, но ощущал запах пожара и слышал его. Пылающая плоть находящихся внутри солдат, треск камней в обжигаемых пеклом стенах, пронзительные вопли. Пришло Единство.

Густой пепел носился по разросшимся со смертью принца полям смерти за пределами огромной крепости. Их вылазка с целью прорыва наших линий и выхода к осадным орудиям провалилась. Артиллеристы Имперской Армии, которых я тоже не вижу, поддерживали неослабевающий обстрел. Такая неистовая музыка. Мое сердце бьется в такт с ней, воспаряя от ее громоподобной мелодии.

Мы давили и давили сильно. Солнце Африка пылало. Я изнемогал в своей тяжелой броне, а от исходящего от кожи жара начал запотевать визор. Везула стоял рядом, призывая к атаке и возбуждая еще большую ярость в Громовом Легионе. Жар усилился.