— Пока мне ничего непонятно, — Авери положил руку Тому на плечо. Если можешь, объясни подробнее…

— Вся беда в том, — со вздохом сказал Том, — что, по–моему, я люблю Мэри.

— Поздравляю! Тогда нет проблем.

— Как можно быть таким идиотом! — вспылил Том. — В этом–то все и дело! Черт знает, сколько лет в моей голове любовь и секс обитали в совсем разных местах. Понимаешь, что я имею в виду? Секс грязен и греховен. Любовь… о ней можно прочитать в книжке. Секс — это грудастые суки желательно двумерные: тогда ни во что не вляпаешься… А любовь, в общем, в любовь я, по большому счету, никогда не верил. Наверно… — Он сглотнул. Пот градом катился по его лбу. Это признание давалось ему очень и очень нелегко. — Беда в том, что я испытываю к Мэри бесконечную нежность. Я уважаю ее… так как же, черт возьми, я могу сделать с ней такое… Это, видимо, уже условный рефлекс, — жалобно закончил он. — Павловские собачки и все такое.

Авери от всего сердца стало жалко Тома. Ведь тот отчаянно боролся с привычками и взглядами, выработанными всей его предыдущей жизнью.

— Всего один маленький вопрос, — мягко сказал Авери. — Как, по–твоему, к тебе относится Мэри?

— Она ко мне неравнодушна, — начал объяснять Том. — Очень даже неравнодушна. Мне кажется, я действительно нравлюсь этой бедной девочке. Черт, может, она даже любит меня… Она дает мне так много…

В этот миг Авери чувствовал себя даже не стариной, а настоящим, умудренным опытом, стариком.

— У нас с тобой, похоже, случай, когда слепой пытается вести немощного, — наконец сказал он. — Но во всяком случае… Знаешь, Том, женщина может играть множество разных ролей — ребенок, девственница, шлюха, сестра, жена, мать. Я полагаю, что женщина (большинство женщин) несут в себе всего понемногу. И Мэри тоже. Твоя беда в том, что ты думаешь, будто должен только лелеять ее и все. Черт возьми, она наверняка давным–давно поняла, что ты ее любишь. Теперь ей хотелось бы, чтобы ты ею воспользовался.

— Но как? — беспомощно спросил Том.

— Возьми ее тело, парень. Забудь о душе. Обращайся с ней, как с проституткой.

— Я… я не могу!

— Этому легко помочь, — улыбнулся Авери. — Есть лекарство — четыре порции Барбариного виски. Исключительно в медицинских целях. Три тебе и одна Мэри.

— Но…

— И никаких «но»… Этой же ночью. Сегодня вечером мы с Барбарой пойдем погулять по берегу. Когда вернемся, будем дежурить. Немного удачи и природа позаботится обо всем остальном.

— Я не могу сделать это, — возразил Том. — Не могу… с Мэри.

— Черт тебя возьми, ты это сделаешь! — рявкнул Авери. — А не то я поговорю по душам с Мэри и выложу ей все, что знаю о твоих дурацких комплексах.