Да и все остальные комнаты на нижней палубе оказались для нее неинтересными, за исключением, пожалуй, одной, представлявшей собой сочетание кухни со столовой. Стулья отсутствовали — их, вероятно, перенесли в дом — но в одном из буфетов еще стояли тарелки и чашки. При виде знакомой кухонной утвари в чужом месте Дуреха ощутила смутную тревогу.

На верхней палубе она сразу же первым делом заглянула в ярко освещенную центральную комнату. Вид пяти мягких массивных кресел и аппаратуры прямо–таки потряс ее. Она ходила туда–сюда по комнате, трогала пыльные кресла, прикасалась к темным серым экранам. Все это было ей хорошо знакомо. Может, я инженер? Может, — пилот? Дуреха повернула голову и посмотрела через плечо. У двери стояли пять фигур со шлемами на головах.

Она непроизвольно отступила назад, но фигуры оказались всего–навсего пустыми скафандрами, висящими на стене. Болтались шланги и кабели. За стеклами шлемов — ничего, кроме зияющей черноты. У двух скафандров на плечах были прикреплены сигнальные треугольные фонари, а на груди таблички.

Дуреха подошла поближе. Надпись на табличке одного из скафандров гласила:

"ВРАЧ — КАРЛ ВАН БАЙЗЕН".

Наверно, мой Карл, догадалась Дуреха и прочла на соседнем скафандре:

"ПИЛОТ — РОБЕРТ В. ЛУКАС"

Она обхватила голову руками. Имя Лукас для нее что–то значило. Но что? Может, это скафандр ее брата? Тогда один из безымянных скафандров ее собственный? Но как–то уж больно сомнительна версия насчет сестры и брата на каком–то военном…

— Значит, ты все–таки не принимала лекарство, а, Дуреха?

Карл стоял в дверях и неприятно улыбался.

— Я принимала, — мгновенно отреагировала Дуреха. — Ты же сам вводил его мне.

— Значит, ты исхитрилась что–то сделать с ним. Скверно, Дуреха, очень скверно.

И тут Дуреха испытала новое чувство — негодование.

— Не смей так со мной разговаривать! И меня зовут совсем не Дуреха. Меня зовут…

— Ну давай, продолжай, — с интересом произнес Карл. — Хочу посмотреть, насколько далеко это зашло.

— Не знаю. Не могу вспомнить. Это труднее, чем остальное. Но не Дуреха. Точно. И не называй меня так больше.

— Бедная Дуреха. — Карл грубо схватил ее за волосы и притянул к себе. Его вытянутое лицо горело ненавистью.

— Возвращайся домой, — еле слышно произнес он.

От боли Дуреха разрыдалась.

— Что ты сделал с моим братом? И с остальными? Ты убил их!