«Что за черт! Конопля, что ль, несвежая? Али паскудницы мои намешали в нее незнамо чего? Голова как чугунная, право слово…»

В покои, под конвоем из двух самых крепких баб, явился морально и физически подавленный Брахма Кумарис. На Аленку он бросил взгляд, насыщенный благородным презрением. Такие взгляды у него получались лучше всего.

– Непросветленная и исполненная всяческого презрения дочь неприкасаемых из песчаных карьеров… – начал было он, но «дочь неприкасаемых» прервала эти исполненные праведного гнева речи:

– Садись, махатмушка. Бери кальян. Потолковать надо.

– Шудра непотребная! – заявил Кумарис, но кальян взял. Как ты могла запереть меня в месте, где все провоняло отвратительной пищей из трупов животных и их выделений? Я чуть не задохнулся!

– А, это ты про колбасу да сыр… Ну, извини, забыла, что это для тебя вещи скверные. У меня поважнее дела были – пеленочки твоему будущему чаду подрубала.

Про пеленки Аленка, конечно, врала, но она знала, что лишнее упоминание о ребенке вашнапупцу будет неприятно. На это и рассчитывала.

– О чем ты хотела говорить со мной, презренная?

– О будущем, махатмушка. Аленка говорила мягко, и лишь эпизодически вспыхивающие в ее глазах молнии намекали на то, что достанется Кумарису и за «презренную», и за «непотребную», и за «шудру». Полной мерой достанется.

– Будущее не волнует того, кто идет по звеньям цепи перерождений до самого высшего звена… – завел речь махатма, и опять Аленка его прервала:

– Не до высоких речей сейчас, Кумарис. Я говорю про такое будущее, в котором ни, ты, ни я не хотим быть убитыми. Ведь ты не хочешь, чтоб тебя растерзали толпы разъяренных кутежан?

Кумарис надолго приложился к кальяну, а потом сказал:

– Не хочу.

– То-то же! Значит, надобно нам объединять свои силы! Вспомни о союзе религии и магии. С меня магия, с тебя – религия. Должно нам народ так запугать, чтоб он о бунте и не помышлял. Чтобы не появлялось в моей опочивальне таких вот… пряничков.

Кумарис рассмотрел пряник, прочел надпись и поник головой. Забормотал, закачался в клубах кальянного дыма…

– Что ты там бормочешь, огузок гимнолайский? – крикнула Алена, но махатма не реагировал. Впрочем, его бормотание становилось все громче:

– Никогда нам, проклятым буржуинам, не разгадать их страшной военной тайны… О горе! Все прогнило в Датском королевстве… О, знал бы я, что так бывает, когда пускался на дебют… Призрак бродит по Европе, призрак оккультизма… Яду мне, яду! – Просветленный учитель забился в, конвульсиях.

– Уймись! – Аленка влепила ему пощечину. Кумарис дернулся и затих. Прочистились мозги? Соображать можешь али нет?