Голод тупо уставился на него.

– Э-э… я не уверен, что точно понял… – начал он.

Я ПОНЯЛ. ПОЕХАЛИ.

Шутци заскулил и бросился за спину Р.П. Тайлера, где и прижался к его ногам, дрожа всем телом.

Мотоциклисты уселись на свои машины. Тот, что в белом (по виду явный хиппи, подумал Р.П. Тайлер) бросил в траву на обочине пустой пакетик из-под хрустящего картофеля.

– Прошу прощения, – рявкнул Тайлер. – Это не ваш ли пакетик?

– О, не только мой, – ответил паренек в белом. – Он общий.

Р.П. Тайлер выпрямился в полный рост[53].

– Молодой человек, – начал он, – что бы вы сказали, если бы я пришел в ваш дом и стал повсюду разбрасывать мусор?

– Я был бы страшно, страшно рад, – мечтательно прошуршал в ответ голос Загрязнения. – Это было бы прекрасно.

На мокрой земле под его байком расплывалась радужно масляная лужица.

Взревели моторы.

– Я что-то не поняла, – сказала Война, – так почему мы должны разворачиваться у ворот церкви?

ПРОСТО СЛЕДУЙТЕ ЗА МНОЙ, сказал высокий, и все четверо сорвались с места.