Пока он орал, я сложила два и два.

— К тебе приехал странного вида гонец на черном коне. И передал письмо, где тебя приглашают в замок Динас-Атас. А ты перевел стрелку на меня…

— Ну да… — Лонгдринк плюхнулся рядом. — А как ты догадалась, что это был я?

— Видела твое имя в одном любопытном списке. Где ты значился, как убийца демона Лахудры.

Лонгдринк посерьезнел.

— Угу. Это теперь все обо мне знают. Но я-то еще не совсем мозги пропил и помню, кто на самом деле демона завалил. Ты, когда предложила мне этот подвиг на себя записать, сказала: «Когда-нибудь сочтемся». И я тебе в том дал рыцарское слово. А в письме предлагалось вознаграждение. Вот я и решил: когда лучший случай представится услугу оказать? Тем более, что имя в письме не проставлено. И сказал, что тут ошибочка вышла, и письмо нужно передать другому человеку. Только я не знал, под каким именем тебя искать, ты их меняешь всё время… Кстати, как тебя теперь называть?

— Этель.

— Сойдет. Вот, значит, я и расписал этому живому трупу, как ты выглядишь, во всех подробностях…

— Что ты сказал?

— Ну, может, не во всех… Всего-то я не видел…

— Нет, гонца ты как назвал?

— А, вот ты про что… Уж больно он бледный был, этот гонец. Покойник натуральный.

Я отпила большой глоток вина. И даже не поперхнулась.

Вот почему я получила послание позже всех. Долго же гонцу пришлось трудиться, будь он человеком, и вовсе бы не нашел.

Но гонцы, вызванные Анофелесом, были духами. Так сказал брат Тео, а он должен в таких делах разбираться.

Что же меня в этом смущает? То, что я не разобралась в природе гонца, а Лонгдринк, по простоте душевной, раскусил его сразу?

Раскусил… Что-то еще было связано с этими словами.

— Так ты под знамена Мордальона прибыла? — полюбопытствовал Лонгдринк.

— Как сказать, — я не видела причин откровенничать с ним. — Присматриваюсь. Я ведь работаю только по контракту. А у Мордоворота твоего и без того контрактников целая толпа.

— С чего это он мой? Я тоже… это… присматриваюсь. Конечно, как есть я верный рыцарь, то императора видал я в белых пуленах в саркофаге. А с другой стороны сражаться бок о бок с презренным мужичьем — фи, как недостойно.