«Потому что кретин!» — пронеслось в голове.

Но это явно не Иштар откликнулась! Так, воображение…

Вода была ледяной! Держа над головой узел с вещами, я греб одной рукой, кусая губы, чтобы не рычать от холода. До середины кое-как доплыл, а дальше начались проблемы: левую ногу сковала судорога… Как бы не утонуть в этом безрадостном озере!

Вода превратилась в мутный отстой, мир сузился до крохотной точки… Я мысленно попрощался с белым светом и… неожиданно ощутил под собой скользкую гладь камней! Собрав остатки сил, выбросил тело на берег и распластался на земле безжизненной тушей.

Дикая боль в ноге не дала вырубиться. Я принялся разминать голень синюшными, деревянными пальцами, быстро приходя в себя.

Когда судорога отпустила, зубами развязал узел и, достав грязный, жесткий плащ, растерся им до жжения кожи. Одевшись, почувствовал себя почти нормальным человеком. Оставалась самая малость — осторожно добраться до моста и схорониться под ним, чтобы поутру смешаться с толпой и благополучно проникнуть в Солонар. А потом…

Внезапно меня пронзила неприятная мысль: по здешним меркам прошло несколько лет, так что мою драгоценную к-капсулу дикари уже вполне могли растащить на сувениры!

«Да нет же, нет! Быть того не может! — попытался я успокоить сам себя. — Она из сверхпрочного сплава пластали, который и алмазной пилой не взять!»

Впрочем, если туземцам не удалось покоцать к-капсулу на запчасти, то они вполне могли выбросить ее в ближайшее болото за ненадобностью.

Перспектива застрять до конца дней в этом мире не предвещала ничего хорошего. С другой стороны, если вдуматься, ничего особенно плохого — тоже.

Вздохнув, я подавил зарождавшуюся истерику, решив временно стать фаталистом. По крайней мере, до тех пор, когда смогу с чистой совестью впасть в отчаяние.

Прижимаясь к скользкой стене, я осторожно, стараясь не задеть случайный камешек, добрался до моста. Как только прогуливающиеся стражники отошли на приемлемое расстояние, стремительно поднырнул под тяжелые своды. За свою недолгую жизнь мне так и не удалось доподлинно узнать, храплю я во сне или нет. Оставалось надеяться, что нет.

Скрывшись от чужих глаз, на ощупь отыскал ямку поглубже и, свернувшись калачиком, пал в объятия Морфея.

Проснулся далеко за полдень, чему нисколько не огорчился. Может, я и проспал утро, зато основательно отдохнул.

Размяв онемевшие конечности, тихонько выбрался из своего укрытия. Спрятавшись за большим валуном рядом с мостом, уловил удачный момент, когда в мою сторону никто не смотрел, и двумя стремительными легкими прыжками добрался до цели. Присев на одно колено, принялся лихорадочно заправлять в сапог штанину, краем глаза наблюдая за проходящими мимо туземцами. Никому до меня не было дела, что и требовалось. Поднявшись, я неспешно побрел к воротам, благоразумно затесавшись в толпу.