В Теночтитлане, взбаламученном известием о поражении ацтекской армии в битве под Теотнуаканом, куда российские служители сил правопорядка прибыли поздно вечером, возвращение экспедиции вызвало огромный интерес. Люди, заполонившие улицы, перешептывались, но подойти к чужестранцам, а тем более задать им какие-либо вопросы никто не решался. Народ просто следовал за путешественниками до самого дворца Чимальпопоке и торчал на площади в ожидании известий еще несколько часов. Последние, самые настырные зеваки, разошлись по домам за полночь, негодуя, что до утра никаких объявлений сделано не будет.

Прямо перед дворцом экспедиция разделилась. Ачитометль отвел гвардейцев в казармы, а затем ушел к себе домой. Капелькуаль убежал проверить, как без него справлялись с трактирными делами. Оба обещали вернуться ранним утром, чтобы вместе с ментами явиться к Чимальпопоке. А российские милиционеры, отправив Шипинуаля сказать тлатоани, что они вернулись и на следующий день хотели бы лично встретиться с Уицилопочтли, отправились в те дворцовые апартаменты, которые с недавних пор были закреплены за ними.

И только там выяснилось, что Тлала исчезла! Причем никто из ментов не мог точно сказать, когда именно видел ее в последний раз. Вроде бы все сходились на том, что во дворец девица входила вместе со всеми, но поручиться за это опять же не мог никто. Рабинович, естественно, был вне себя от беспокойства за судьбу богини и собрался было мчаться на ее поиски.

– Да ладно тебе, Сеня, – попытался урезонить его омоновец. – Может, дела у нее какие-нибудь женские. Вот увидишь, ночевать она вернется, никуда не денется.

– Сомневаюсь, – усмехнулся Кецалькоатль. Все повернулись в его сторону.

– Ты на что намекаешь? – угрожающе полюбопытствовал кинолог.

– Так вы что же, до сих пор не поняли, кто она такая? – Пернатый Змей взглядом из-под маски обвел друзей. – Она богиня неприятностей, греха и порока, ясно вам? Ночь – это время ее максимальной власти. Вот увидите, раз уж она здесь, к утру полгорода погрязнет в грехах.

– Вот оно что! – почти обрадованно воскликнул Попов. – А я всё удивлялся, что это со мной происходит? Мысли всё время в голове дурацкие крутились. Опять же дубинкой управляющего избил, не имея на это веских оснований. Должностное преступление совершил, можно сказать. А это ведь, по сути, грех! Да и мы с тобой, Сеня, ругались всё время, получается, неспроста.

– Вот только это на Тлалу не нужно вешать! – не сдался Рабинович. – Мы с тобой и так немало собачимся…

– Но не до такой степени, – поддержал криминалиста Жомов, и Сеня, не зная, что на это возразить, прикусил губу.