– Прошу вас, сделайте анализ этой водички, – ехидно обратился Бобров к химикам.

Те молча взялись за работу.

– Не может быть! – через некоторое время воскликнул один из них. – Коллега, ущипните меня – в ведре дистиллированная вода!

– У меня аналогичный результат, – откликнулся другой учёный. – Владимир Николаевич! Просветите нас, неучей, как у вас это получается?

– Господа! Ничего объяснять вам я не намерен. Прошу только констатировать факты. Итак, ёмкость пуста. Содержавшиеся в воде химические элементы осели каждый на своём э-э-э… штырьке. Сейчас я открою крышку, и вы очень осторожно очистите каждый из них в отдельности, взвесите и проанализируете полученные вещества.

– Подождите, дайте мне взглянуть, – вмешался я.

– Пожалуйста, господин Верховный Правитель, только умоляю – руками ничего не трогайте.

Он открыл крышку, и я заглянул внутрь. Для удобства Бобров включил светильник, располагающийся над устройством. Я сразу заметил, что некоторые штырьки изменили свою окраску. Один из них покрылся кристаллами соли и был намного толще остальных.

Я снова сел на диван и, пока химики священнодействовали, почему-то вспомнил, как несколько тысяч лет назад выпаривал соль, сидя у костра на берегу моря. Я так живо представил окружавших тогда меня людей, затем Клушту, Сына Медведя и других членов племени, что на продолжительное время отключился от происходящих возле меня событий…

– Господин Верховный Правитель!

Я «вернулся» в комнату. Передо мной стоял один из химиков. Взволнованный от увиденного чуда, к тому же подкреплённого точнейшими исследованиями, он воскликнул:

– Этот парень – гений!!! Просто фантастика какая-то!

– А как насчёт экономического эффекта? – поинтересовался я у физиков. – Вы замеряли потребляемую мощность?

– Да, господин Верховный Правитель, скоро закончим считать.

Через несколько минут, переведя вес полученных химических элементов в денежное выражение и вычтя затраты на электроэнергию, учёные огласили свой вердикт: экономический эффект установки – свыше трёхсот процентов. Точнее сказать трудно, ввиду того, что уважаемый Владимир Николаевич отказывается сообщить стоимость использованного оборудования и его долговечность.

– И правильно делает, – возразил я. – Об этом он скажет только мне. Вас же, господа учёные, я прошу сохранить увиденное в тайне. Запомните хорошенько: никто и никогда не должен об этом узнать, даже ваше руководство. Вы свободны, спасибо за профессионально выполненную работу.

Квартира опустела. Мы остались с Бобровым одни, если не считать двух охранников в прихожей.