— Спешу сообщить, что принцесса Фрюся все еще пока не может спуститься…
— Не знаю, что это вы все приперлись, — пожала плечами Лялечка, — я одного Бабаенка звала.
— Так я могу идти?!
— Мог бы и не приходить.
Письмо на родину
Письмо на родину
— Теперь ты, Бабаенок. Я тебя что звала-то? Тут появилась возможность весточку папочке твоему передать с оказией, так что садись и пиши письмо своему родителю.
— А что писать?
— Как что? Мол, жив, здоров, сегодня женюсь, скоро буду, высылай слона, чтобы довезти распрекрасную и ненаглядную.
— Слонов у нас там нету, а трех тяжеловозов я уже заказал с посыльным. Может, не надо письмо?
— Пиши, сказала! И, смотри, без матюков! Я проверю. Буду твоим цензором. А то султан подумает, что отпустил ребеночка с взрослыми, а они его гадостям понаучивали.
Тяжело вздохнув, Бабай взялся сочинять послание.
— А так как у нас два почтальона, я тоже черкану Бабахану пару строчек, — решила Лялечка и знаком велела подать еще один письменный прибор.
Чёртовушка уложилась в две минуты, а султаныч пыхтел и сопел над письмом около часа. Наконец, утершись от пота, как после тяжких трудов, Бабай протянул свое сочинение.
— Так, так, так, посмотрим, что ты тут накалякал. Если не понравится, заставлю переписывать.
Султаныч в ужасе зажмурился. А Лялечка принялась читать, зачитывая вслух некоторые отрывки:
— Ага, «здравствай, атец…», пока все нормально, так, «…кагда дабывал калым, изрубсал сто магучих врагов…,…сигодня жинюсь…,…приеду завтрава…,…разгани мой гарем…,…падари пять дварцов…,…тагда трон не надо…,…абещаю не травить…, буду дажидаться, кагда сам скоропастижно акачуришьси…». Ну, что ж, вполне, — Лялечка закончила чтение, — добрые сыновни чувства — через край. Подпиши еще: «Люблю, цалую, Быбай» и будем отправлять.
Султаныч послушно поставил подпись (на это ушло еще минут пять) и вернул письмо Чёртовушке.
— Ну, что, пошли к нашим космонавтам? — Пригласила всех Лялечка и направилась к выходу.