‑ Знаешь, Уратмир, наблюдая за стремительно удаляющейся сушей Америки, я смогла представить, как сюда приплывали переселенцы из Старого Света. Ведь они тоже видели этот континент, может, даже с таких же ракурсов. Это очень впечатляет. А куда мы мчимся?

‑ Я кое-что ищу.

Просматривая воду насквозь, я, наконец, нашёл то, что искал. Мы остановились.

‑ И что же ты искал? – спросила Салли.

‑ Ты же хотела искупаться, но вдали от берега Атлантика очень холодная и глубокая. Поэтому я искал наиболее теплое течение и мелководное место, чтобы нам было комфортно нырять.

‑ Скажи, а есть то, чего ты не можешь? Или твоё второе имя «Мистер Оригинальность»?! Порой у меня складывается ощущение, что ты с одного огромного прыжка можешь коснуться Луны?

Мы стояли посередине бескрайней водной пустыни. Шум океана делал момент незабываемым. Мне казалось, что я попал в огромную ракушку, которую мы обычно прикладываем к уху, чтобы услышать гул гигантских водных просторов.

‑ Ну, из тучи могу дождь выжать!..

После этой фразы я наклонил голову вниз и сильно заулыбался, что выдавало моё смущение. Ведь бесстыдным зазнайкой я никогда не был. Но как бы ни звучала пафосная, хвастливая фраза, где-то в глубине себя мне казалось, что я сейчас сказал правду.

‑ Нет! Нет, конечно. Я даже не смогу выпрыгнуть из нашей атмосферы. Меня или сожжёт в её плотных слоях, или я задохнусь без воздуха в безмолвном вакууме космоса. Мои возможности ограничены. Я не умею летать, просто получается немного контролировать инерцию своего тела в воздухе, где-то даже слегка зависать. За счёт своей силы я могу далеко прыгнуть, а потом парить. Порой, настраиваясь на правильное понимание себя в окружающем пространстве, без ложных вопросов к самому себе, без того, что я называю совокупной чехардой земных представлений, я могу честно говорить с собой, не внося в себя ложность пониманий. И тогда мне начинает казаться, что всё дело в пустоте. Лишь пустота имеет правду потому, что в ней ничего нет, и всё что произойдёт ‑ будет правдой. А так как нас окружает много пустоты, которую я вижу, мне удаётся совсем немного вносить в неё свою правоту. Но вот с луной я могу провернуть один фокус. Закрой глаза.

‑ Снова?!

‑ Да, давай! Не бойся!

‑ По-моему, ты меня обманываешь на счёт своих возможностей? Скромничаешь.

Её вопрос и короткая фраза были, скорее от того, что девушка не надеялась на то, чтобы чему-то удивиться.

‑ Опусти голову! Теперь открывай.

‑ О нет, нет! Но как! Боже, как светло! Дно видно как утром. Но как, скажи?

‑ Я просто вежливо попросил луну светить немного ярче, а она согласилась.