Вопрос о мешке отпал, как только что-то грубое скользнуло по моему лицу, дернув волосы и добавив зловонных ароматов.

Оказывается, вокруг не пустота. Скользнув взглядом по фигурам напротив, щурюсь и опускаю взгляд ниже. Ноги, туловище, разбросанные в стороны руки, лица не видно, но и так ясно, что я не бабочка.

— Человек! — обрадованно кричу я.

— Вот так всегда, — ворчит одноглазое эхо, одетое в черные шаровары, красный фартук и черный же колпак, лихо сдвинутый на затылок. — Если я палач, то и обзываться можно, а как только кто другой, так сразу человек.

— Заткнись, — одновременно взревели мы с молодым, богато одетым посетителем.

Еще один гость все так же безучастно продолжал стоять в темном углу. Опущенный капюшон скрывает лицо, свободный покрой плаща прекрасно маскирует фигуру — не определишь, кто перед тобой.

Присмотревшись к лицу молодого человека, я с удивлением заметил, что он из моего сна. Тьфу ты! Из сна той бабочки, которая снилась мне… или которой снилось, что я — это она, или… совсем запутался. Вот что бывает, когда заканчиваются сны.

— Софон? — удивленно спросил я.

— Прогуляйся до сторожки, — посоветовал чародей палачу.

— Я только царю-батюшке подчиняюсь. — Мастер клещей и костедробилок гордо выпятил грудь.

— Считаю до трех, — предупредил Софон. — Раз… на счет три превращу в крысу… два… три.

Последней цифры палач не услышал, его уже не было в помещении.

— Может, ты объяснишь мне, что я здесь делаю? — попросил я гостя, пытаясь переварить нахлынувшие воспоминания.

— А со мной даже не поздороваешься? — сбрасывая с головы капюшон, поинтересовалась ведьма.

— Привет, Кэт!

Она кинулась ко мне и расцеловала.

Софон тем временем ослабил веревочные петли и освободил мои руки. А затем и ноги.

Пожав молодому чародею руку, я повторил свой вопрос:

— Так скажет кто-нибудь мне, что я делаю в этом подозрительном подвале?

— Когда я увидел, как вы сцепились, — начал повествование чародей, — у меня все внутри похолодело. Но у Чуда-Юда такой магический щит, что мои заклинания отлетали, словно вишневые косточки от доспехов дружинника. А потом он пустил в ход клыки, и вы рухнули с коней. Я и предположить не мог, что можно таким способом пробить его защиту. Принято, сражаясь с любым из чудищ-юдищ, следовать установленным канонам: умерщвлять посредством поочередного отсечения голов, предварительно отрубив огненный палец. Но никто и предположить не мог, что можно пробиться до его сердца.