— На землю? — словно не веря своему счастью, переспросил царь.

— Да уж, — многозначительно изрек кот-баюн, — Бабе Яге много чего захочется сказать…

Царь побледнел и приложил руку к шишке:

— А она меня не съест?

— Сейчас спрошу.

Перевесившись через борт, я прокричал:

— Яга Костеногова, можно вас на минутку?

Кряхтя и держась за поясницу, она вышла на крыльцо:

— Аиньки, голубчик?

— Здесь вот интересуются: вы его есть не будете?

— А он царевич?

— Нет!

— Тодыть, может, королевич аль прынц какой залетный?

— Нет! Он царь.

— Не… Цари, они для здоровья вредные. Пущай не трусит, есть не буду.

— Она не будет, — успокоительным голосом сообщил я царю.

— Ик! Она на дио-ие-иете, — едва ворочая заплетающимся языком, сообщил Василий, с сомнением изучая опустевший кувшин. — Ик!

— А что с кораблем? Почему вы его посадить не можете?

— Куда посадить?

— На землю.