— Ну да. Я буду рад помочь и тебе, и Шараду, как вы поможете моему народу.

— Ну смотри, Виктор, если не рассчитаешь силу удара…

— Не бойся. Его так просто не убьешь, — простодушно успокоил их Огранщик. — Масдай, снижайся, пожалуйста, метрах в полутора от головы этого камнееж… камнееда.

— А где у него голова?

— С той стороны, где лежат кости.

Пока Серый и джинн обнимали и хлопали по спине блаженно улыбающегося Виктора так, что у него кувшин чуть не вывалился из рук и опять не свалился в карьер, Масдай не спеша поднялся вверх и приземлился невдалеке от провала.

— Ну, Загад, сколько тебе потребуется, чтобы поменяться местами с моим Иванушкой? — радостно потер руки Волк.

— Я не Загад, я… — по привычке ворчливо начал было джинн, но махнул рукой и улыбнулся. — Я готов прямо сейчас.

— Нам отойти подальше? Отвернуться? — заботливо склонился над коленопреклоненным Шарадом Волк.

— Нет, не надо. Отойдите на пару шагов, чтобы было лучше видно. Все равно, что бы ни случилось после того, как я попал в ваш мир, меня поддерживала всегда мысль, что ни один джинн в мире никогда не мог сделать этого. — Шарад гордо выпрямился, и мягкий ветерок нежно раздул его жиденькую бороденку и длинные белые волосы. — Я — первый. Правда, думаю, что и последний, но все же… Я единственный, потому что лучший!

— И скромный, — подсказал ему Серый.

— Да!.. Кхм. Итак, начнем!

Огранщик и Волк отступили немного назад и присели на землю. Виктор — готовый бежать, если эксперимент выйдет из-под контроля. Серый — готовый бежать в другую сторону — обниматься и приветствовать своего незадачливого друга. Вот удивится и позавидует Иванушка, когда он расскажет ему о своих приключениях, о том, что он повидал, пока тот прохлаждался там, в чужой квартире.

Шарад откашлялся в последний раз, уселся перед кувшином, поджав ноги, и забормотал слова заклинаний и заводил руками вокруг своего драгоценнейшего кувшина.

Поначалу ничего не происходило, и Серый с Виктором уже начали было обеспокоенно переглядываться, как вдруг из горлышка кувшина повалил сиреневый дым, моментально окутавший и джинна, и его дом, и сладкий запах ванили и корицы ударил в нос, как будто внезапно обрушилась стена склада специй.

От неожиданности оба заморгали, а когда дым и аромат рассеялись, у кувшина остался лежать неподвижно человек.

И это был не джинн.

— Ванька! Ванюха! Иван! Чтоб тебя мухи съели! — Волка как пружиной подбросило с места, и он налетел на распростертого человека и ну его обнимать и колотить по спине и бокам и мять, да так, что тот едва от него вырвался.