И тут Ивану в голову пришла одна идея.

Он склонился к уху Шарада, так как не надеялся перекричать увлеченный дискуссией Совет, и что-то страстно зашептал.

Джинн сначала нахмурился, потом покачал головой, потом пожал плечами и наконец вздохнул и прищелкнул пальцами.

За столом воцарилась ошарашенная тишина.

Прямо посредине стола, аккуратно раздвинув угощения и посуду в стороны, возникла клетка с толстыми витыми прутьями.

А в ней…

— Это… Это… Это же подземный король! — ахнул кто-то, чудом знакомый с придворной жизнью своей подземной тюрьмы.

— Подземный король? Не может быть!

— Сам король?

— Ага, попался!

— Откуда он… — начал было возмущенно Виктор и осекся. Взгляд его безошибочно остановился на Иванушке. — Это ты его сюда приказал доставить, Иван-царевич?

— Я, — упрямо набычившись, поднялся со своего места Иванушка. — Я хотел бы поговорить с ним. Я знаю, что не смогу отговорить вас от мести, но я хочу услышать, что он скажет в свое оправдание.

— Отпустите меня! Я король! Я вас всех сотру в порошок! В пыль!

— Им не может быть никакого оп…

— …В грязь втопчу! Стража! Стража! Изрубить их! На куски!!! На куски!!! На куски!!! — Его подземное величество уже не говорило, а визжало и хрипело, брызгая слюной и подпрыгивая, вцепившись обеими руками в прутья решетки.

Виктор и его сограждане с кривыми ухмылками «ну я ведь тебе говорил» наблюдали за этой сценой, бросая многозначительные взгляды на Иванушку.

Но он снова шепнул что-то джинну, и тот подошел к клетке и сделал перед носом короля пару замысловатых пассов руками.

Истерика прекратилась.

Король медленно опустился на пол клетки, смиренно уселся, поджав под себя ноги, и, глядя перед собой остекленевшими глазами, проговорил бесцветным, но успевшим охрипнуть от ора голосом:

— Я спокоен. Я абсолютно спокоен. Веки мои наливаются тяжестью. Я буду говорить только правду и ничего, кроме правды. Спрашивайте — отвечаю.