— Почему снова?

— Потому тогда я насилу унесла ноги из лаборатории… Хмуруса…

Мелоди охает, округляет глаза, прикрывает рот ладошкой.

— Этот? — она кивает в сторону комнаты.

— Да.

— Но почему ты с ним?

— Не по своей воле. Так решил комитет по балансу. Видимо, мне нужно было пережить всё вновь через рассказ Хмуруса и обрести свой баланс. И себя тоже уравновесить.

— Это жестокий урок.

— Он был нужен мне, — ласково хлопаю её по ладошке. — И ты тоже мне нужна. Всё, кто здесь собрался, — а я теперь понимаю, что не зря, — нужны.

Мелоди выпрямляет спинку и становится серьёзной. Она любит важные миссии.

— Идём, — говорю я.

— Да! — восклицает она. — И пусть эта ночь будет долгой и плодотворной. А то задержались мы сильно задержались у нашего поэта.

Мелоди, как всегда, ловит самую суть. На то она и фея стихов. Ведь поэзия — это всегда квинтэссенция, душа самого мира.

При нашем с Мелоди появлении Анатоль вскакивает и суетливо жестикулирует:

— Всё случилось так быстро… Я не показал гостевые комнаты… Они есть.

Прошу его присесть и успокоиться.

Мурчелло лежит на боку, подперев голову лапой, и наблюдает за нами со своей фирменной чеширской улыбкой.

Хмурус крутит в руке бокал и не смотрит ни на кого.

— Вряд ли мы будем спать в эту ночь, Анатоль. У нас серьёзное дело впереди. — И всё-таки нахожу в себе силы обратиться к Хмурусу, хотя и стараюсь не встречаться взглядом: — Я понимаю, что у вас, господин ректор, есть все основания не доверять Книге-Всех-Историй, но… это она собрала нас всех здесь и показала, что надо делать.

Хмурус снисходительно машет рукой: