Теперь требовалось как-то осуществить самую главную часть операции: завлечь Мерина в таверну. Надо было сделать так, чтобы он узнал, что в данной таверне есть самогон. Денисовский. И при этом требовалось, чтобы все обошлось без жертв. Истосковавшийся по крепким спиртным напиткам Кобылин мог предать пыткам носителя доброй вести, дабы полностью овладеть информацией.

Я начал предлагать варианты. Всякие. И чтобы разные люди (помощники Копадрюка) как бы невзначай, находясь в поле слышимости Мерина, упоминали про чудо-напиток, сменяя друг друга постепенно привели бы его в таверну. И была идея насчет дорожки из пролитого самогона, чтобы сотник пришел по запаху…

Идиотские планы, согласен. Но другие как-то в голову не приходили.

— Игорек, будь спок! Все беру на себя. — Категорично заявил Копадрюк. — Вы только здесь все обеспечьте. Начинайте готовить встречу.

Он стеганул где-то грамм триста первача из винной кружки и вышел.

Пылкрюл, проклиная несуразность всех наших начинаний, которые рано или поздно пустят его по миру, пошел выпроваживать посетителей. Однако, в этом-то, как раз, никакой несуразности не было. Кто знает, как в этом мире поведут себя силовые структуры после исчезновения своего коллеги столь высокого ранга? У нас бы всё поставили на уши… Так что, чем меньше свидетелей, тем лучше.

Где-то минут через сорок в опустевшую таверну вбежал Копадрюк.

— Встречайте гостя! — Тяжело дыша, занимая столик в углу, сообщил он. — Сейчас заявится.

Я тут же переместился в укрытие.

— Игорек, не торопись. Немножко времени у нас есть. Пока он с конца улицы дошкандыбает.

— Как тебе удалось так быстро Мерина завлечь? — Я действительно был удивлен.

— Легко, — не без самодовольства заявил Копадрюк, — я не стал всякие хитроумные планы разрабатывать и применять, хотя, между прочим, мог бы. Просто подошел и сказал: «Слышь, мужик, а я знаю, где денисовским самогоном торгуют». И дыхнул ему в рожу, чтобы уж точно поверил. А потом мы в догонялки играли. Мне все время приходилось его дожидаться. Шибко грузный, этот Мерин. А ты что вылупился, пасть раззявил? — Грабитель обратился к Пылкрюлу. — Наливай!

В это мгновение дверь распахнулась и в таверну ввалился обливающийся потом, тяжело дышащий Кобылин. Пришло время вступать в роль управляющему.

— Кто к нам пожаловал! Господин сотник! Проходи, присаживайся. — Елейно затянул Пылкрюл и гостеприимным жестом указал на столик в другом от Копадрюка углу, аккурат в непосредственной близости от дверцы в чуланчик, за которой я и скрывался. — Угощение за счет заведения.