— Что опять не так? — насупилась девушка.

— Куда же я пойду?

— Домой. Это ведь твой дом?

— Мой. Только он здесь.

— Разве это плохо? Поскольку дом здесь, то в него осталось только зайти. — Сашенька тоже перешла на тон воспитательницы детского сада.

— Это ничего не даст, — покачал головой Мирон. — Я ведь зайду в дом здесь, а не там…

— Где там?

— Не могу сказать… Ты не разрешаешь. Но ты ведь поняла?

— Ага, опять параллельные миры и перпендикулярные измерения?

— Ну да…

— Вот что. Ты один живешь?

— Нет, я ведь говорил: я снимаю комнату. У бабушки одной, — сказал Мирон. И на всякий случай уточнил: — Старенькой.

— То есть, ей уже за двадцать? — невольно вырвалось у Саши.

— Думаю, что за все восемьдесят, — улыбнулся парень.

— Ладно. Стой пока здесь, — сказала Сашенька. — Я сама сейчас проверю. Какой номер квартиры?

— Шестнадцать. На втором этаже самая крайняя. Только давай все же вместе пойдем!

— Я сказала: стоять! — сверкнула глазами девушка. Но тут же добавила совсем другим тоном, спокойно, даже ласково: — И ждать меня.

— Я готов ждать тебя, сколько… — начал было Мирон, но Саша уже скрылась за облупленной дверью подъезда.

Быстро взлетев на второй этаж, Сашенька остановилась возле крайней двери. Подняла руку с выставленным пальчиком, но так и не смогла обнаружить то, к чему хотела этот пальчик приложить. Звонка не было. Отсутствовала, впрочем, и табличка с номером квартиры, так что девушка слегка засомневалась, к нужной ли двери она подошла. К тому же, та была настолько неопрятной — в драных клочьях грязного дерматина, в отвратительных бурых пятнах, — что вызывало сомнение, живет ли кто вообще за этой дверью.