На лестничной клетке тоже царил полумрак, но даже слабый свет заставил сыщика зажмуриться. А когда, чуточку выждав, он снова открыл глаза и огляделся, его охватило полное разочарование.

— Ну вот, — сказал Брок. — Я же говорил: чудес не бывает! — Но на сей раз непонятно было, рад он, что вновь оказался прав, или не очень.

Впрочем, Сашенька отца вовсе не поддержала:

— Что ты имеешь в виду? Что мы по-прежнему в нашем мире? Тогда ты не прав.

— Почему это? — Брок обвел вокруг руками. — Погляди, здесь все то же самое!

— Все, да не совсем, — кивнула Саша на крайнюю дверь и принялась ее фотографировать. Дверь была аккуратно оббита узкими, покрытыми бесцветным лаком планочками, составляющими похожий на паркет рисунок. Сверху двери поблескивала начищенной латунью маленькая табличка с цифрами «1» и «6».

— Это же… моя квартира!.. — выдохнул Мирон, дрогнувшей рукой поправляя очки.

— Да ты что?! — искренне обрадовался Брок. — Ура-ура! Мы на том свете!

Сашенька глянула на отца и удивилась: давно не видела она его таким по-настоящему счастливым. Он будто помолодел, пусть не на десять, но лет на шесть точно: расправились плечи, заблестели глаза, а главное, улыбка была у него той самой, что так нравилась когда-то Саше, — искренней и трогательной. Словно мужчина вновь стал мальчишкой, мечтавшем о невероятных приключениях и тайнах. Что ж, приключение — и какое! — уже началось, да и в тайнах недостатка не предвиделось.

А вот Мирон, хоть и был, конечно, тоже рад, оказался более сдержанным.

— Ошибаетесь, Олег Константинович, — качнул он головой. — Мы живы. И ради такого случая разрешите пригласить вас с Александрой Олеговной в гости.

Сашенька фыркнула:

— Спасибо, Мирон Игоревич, стоит ли так себя напрягать?

— Действительно, братец, — все еще продолжая улыбаться, сказал Брок, — не время сейчас по гостям ходить. Давай дела сделаем, а потом и зайдем, чайку выпьем.

— Мне все равно бы зайти домой на минутку надо, — замялся Мирон. — Хозяйка, Анна Вячеславовна, беспокоится, наверное, что я дома не ночевал…

— В первый раз, что ли? — хмыкнула Саша, но получилось у нее это сейчас не язвительно, а чуть ли не жалобно. Как-то уж очень по-детски. Сашенька и сама это почувствовала, отчего разозлилась и ляпнула совсем уж нечто непотребное: — Или ты от такой хозяйки бегать налево не привык?

— Фу, Саша! — поморщился Брок.

— Что я тебе, собака, что ли? — огрызнулась дочь, у которой уже прыгали губы.

— Да что это с тобой? — нахмурился сыщик. — Совсем ты что-то… того…

Брок чувствовал себя не в своей тарелке. Он понимал, что творится сейчас на душе у дочери. Ведь Мирон уже дома, а перед ней встал нешуточный выбор: остаться с ним и потерять родителей, или вернуться в свой мир, распрощавшись с любимым. Хотя сыщик все-таки не верил до конца в какую-то там уж прямо-таки неземную любовь дочери… Вчера увиделись — и здрасьте уже, приехали! Жить друг без друга не можем… Да блажь это скорее всего, вот и все. Возраст такой, все мы молодыми были. И вообще, рано еще ей о любовях думать, институт сначала закончить нужно! Свалился этот Мирон из своего зазеркалья на наши головы!..