— Ну, допустим, я вырос, — сказал богатырь. — А толком ничего так и не услышал. Где пеленка?

— Дроздило бестолковое! — мявкнул Кот. — Ковыряешься в мешке, а сам не помнишь, что мы ее приспособили голубей гонять! Вон же она — к шесту привязана!

— Еще раз спасибо за полную сохранность, отцы мои, милостивцы…

Жихарь нетерпеливо отвязал тряпицу от шеста, развернул…

— Можно было бы и постирать с тех пор хоть разок, — заметил он.

Ткань была плотная, на удивление долговечная, и если выцвела, то лишь самую малость.

Посреди пеленки черным, до сих пор блестящим шелком был искусно вьппит один–единственный змееподобный знак «S», вписанный в перевернутый пятиугольник.

— Хорошо, — безнадежно сказал богатырь, хотя ничего хорошего пока что не видел. — А в ту ночь, как меня найти, не шатались ли по лесу вокруг избушки какие-нибудь люди, не слышались ли голоса?

— Нет, конечно, — ответил Кот. — Кому бы в голову пришло шататься по нашему ужас наводящему разбойничьему лесу, когда всю ночь ревело и гудело в небесах, а звезды оттуда сыпались целыми пригоршнями? Мы сами-то сидели за печкой, приужахнувшись, только под утро осмелились выползти, когда невтерпеж стало — не поганить же избу!

— Звезды падали… — зачарованно прошептал Жихарь. — А с ними и я оттуда грохнулся… Вон я, значит, кто! Ух ты! Блин поминальный! Грин зеленый! Всех убью — один останусь!

Глава восьмая

Глава восьмая

Кончил «Всадника без головы». Такая динамика в романе, что умный пожилой человек с величайшим волнением следит за судьбой дураков.

Богатырю не раз приходилось слышать, как люди, перевалившие на вторую половину жизни, говорят, что они уже едут с ярмарки, оттого и печальны.

Оказалось, что ехать с ярмарки невесело в любом возрасте.

Причину богатырской печали ни Мутило, ни Колобок понять не могли и не хотели, потому что не ведали сроков своего обретания на земле и тем более — половины его.

— Туда скакали втроем на одном коне, а ворочаемся с обозом! — хвалился Мутило, который, можно сказать, стоял у истоков этого успешного предприятия.

— Что ты с этими деньгами делать-то будешь в своем озере? — спросил Жихарь.

Все трое валялись на возу в куче ярких заморских тканей и прочего мягкого товара. Воз неспешно волок буланый северный битюг, а скоробежный Налим был привязан к возу, потому что торопиться теперь было некуда. За хозяйским тянулись остальные возы, руководимые наемными возницами. Им Колобок не доверял, время от времени прыгал из телеги в телегу, проверял — все ли на месте. На старых разбойников, которых богатырь, как и обещал, прихватил с собой, Гомункул тоже не надеялся…