— Заодно и познакомимся, — сказал богатырь и толкнул дверь.

Место, где они очутились, не походило ни на что, виданное ими доселе.

— Это лес? — спросил Жихарь.

— Больше похоже на корабельную верфь, — сказал Яр–Тур. — Но откуда столько пыли?

— Эх, люди! — ухмыльнулся Колобок. — Это же полки для бумаг, просто очень длинные и высокие. Архив какой-нибудь… Значит, тут и пыль должна быть, и паутина, и мыши эти мерзкие…

— Хозяин! Эй, хозяин! — закричал Жихарь, не больно-то и сам заботясь о вежливости.

Никто ему не откликнулся.

— В какую сторону идти? — озадачился богатырь.

— Не имеет значения, — пожал плечами Яр–Тур. — Полки тянутся и направо, и налево.

— Поглядите под ноги — нет ли следов? — подсказал Колобок и погасил свой фонарик.

Следы скоро нашлись — обыкновенные человеческие следы, не какие-нибудь там копыта или лапы с перепонками и когтями, а невеликие, неглубокие, без каблуков — вроде как домашние тапочки.

— Не может быть, чтобы владыка мертвых да без сапог щеголял — это кто-нибудь из слуг наследил, — предположил богатырь. — Здешний хозяин должен быть высок ростом — вон полки-то куда уходят!

— Что гадать — пошли по следам, — сказал король. Жихарю страсть хотелось узнать, что за грамоты пылятся на полках — старинные летописи, указы, новеллы, устареллы? Но следовало торопиться.

«Верно мне Карина говорила, что я равнодушный и бесчувственный, — думал Жихарь. — Кабы она не спала, то враз бы догадалась, что с побратимом неладно. Поэтому он и в баню не пошел — не желал показать смертельные раны… Да ведь и Лю говорил, что Яр–Туру не нужны уже никакие лекари… Но для дураков, видно, надо все объяснять прямыми словами — намеков мы не понимаем…»

Наконец пыли в богатырский нос понабилось столько, что Жихарь открыл рот и трижды чихнул.

Чиханье, тем более троекратное, и на земле бывает неспроста, оно предвещает всякие неожиданные события…

— Тихо! — сказал Колобок. — Впереди я слышу голос…

— Я, кажется, тоже, — отозвался король.

— …Три миллиарда восемьсот сорок миллионов двести двадцать семь тысяч сто девяносто пять… Три миллиарда восемьсот сорок миллионов двести двадцать семь тысяч сто девяносто шесть…

— Видите его? — шепнул Колобок.