— Ну и дурак! — буркнул лорд. — Я вот нисколько не жалею, что я есть!

— Пожалуй, — легко согласился Ник. — Иначе бы мир рухнул… Кстати, о мире. Мы как отсюда выбираться-то будем? Я так понял, что пирамиды под нами больше нет, и мы тут как бы тупо зависли. А Дикая Охота сюда, видимо, не пробьётся сквозь камни, да? Есть идеи?

— Ни единой… Вот восстановлюсь немножко, тогда подумаю. Лестницу, наверное, надо… Но пока мне и тут вполне приемлемо. Даже хорошо.

— Это чем же? — с сомнением спросил Ник. — Я бы вот поел…

— Где вас-то воспитывали, дитя Света? — ухмыльнулся Тёмный лорд. — Терпите! Но жрать охота, да… Там у меня в рюкзаке точно ничего не осталось? Сюда бы кровать и еды, и можно жить с комфортом! — произнёс он мечтательно. — Что там делать внизу? Одни проблемы! А тут, в тишине, покое, и досидели бы до самого боя…

Ник представил себе грядущие пять дней в обществе неуравновешенного, сексуально озабоченного Тёмного лорда и передёрнулся. И ладно бы ещё только озабоченный — но ведь и раненый! Вдобавок без еды и, простите за натурализм, без оборудованного туалета… Хотя, если уж совсем приспичит, можно подойти к краю площадки. И лорда придётся подтащить — сам он сейчас вряд ли дойдёт. Но если там, внизу, всё ещё торчит толпа магов, рьяно обсуждая, как спасать зависшее среди обломков пирамиды мировое равновесие… Может нехорошо получиться!

Но тут его натуралистические размышления прервал шум крыльев, и, увидев лавирующего между камней чёрного ворона, рыцарь радостно заорал:

— Ганс, тётка твоя цедра!

Ворон выпустил из клюва увесистый мешок и приземлился на плечо Нику, едва удержавшемуся на ногах от неожиданной тяжести.

— Пр-риветствую спасителя Книги Мир-ра! — поздоровался Ганцонгер. — И безмер-рно рад, что Светлый р-рыцарь подтвер-рдил пр-равомер-рность выбор-ра белого Клинка! Астер-роид уничтожен! Ваш подвиг сохр-ранится в веках! И я р-рад, что благор-родное дело Добр-ра находится в столь могучих р-руках! Вы, Николай, воистину величайший маг!

— О да, да! Конечно! — язвительно поддержал его лорд. — Светлый рыцарь блестяще исполнил роль хорошо заряженного энергией артефакта! Он был воистину великолепен, отдавая мне свою безмерную силу! «Они прошли сквозь бурю и огонь — уставший воин и уставший конь!» — продекламировал он. — К сожалению, на что-то большее ваше благородное добро пока не годится! Даже утешить того, кто занимался делом, и то не способно…

Кто из двоих спасителей мира подразумевался под конём, гадать не приходилось, но Ник только поморщился. Как ни странно, и Ганс не стал возражать лорду. Напротив — спрыгнул на площадку, вразвалочку подошёл к поганцу и мягко, без всякого акцента спросил: