— Вам предстоит еще решать крайне непростые вопросы. Очень непростые.

Молодой человек по имени Игорь с явной неохотой взял карточку.

— И все-таки зря, Соломон Израилевич. Мы уж как-нибудь перекантуемся. А вам бы пригодилось.

— Мне мало чего уже нужно в этой жизни, — сказал профессор. Он грустно улыбнулся.

— Однако, я бы хотел еще немного погулять. Пока ноги держат, так сказать.

— Все идет по плану? — спросил Игорь о чем-то таком, о чем они с профессором уже не раз говорили.

— Да, — сказал профессор. — И даже немного быстрее, чем я предполагал. Вот уже и лучшие люди города что-то чувствуют, потому и пытаются просчитать риски.

— И что же вы им сказали?

— То же, что скажу и вам: мир, в том виде, в котором мы его знали, подходит к концу.

Он пожал руку Игорю, кивнул юноше и девушке и вышел из микроавтобуса, который сразу укатил, на прощание мигнув фонарями.

А профессор пошел по проспекту на перекресток — он часто сюда ходил. В декабре 1905 года на этом перекрестке стояла баррикада одной из дружин партии большевиков — и она была одной из последних, которую солдаты Семеновского полка расстреляли из пушек во время подавления восстания. Никто из ее защитников не сдался.

Впрочем, вскоре профессор стал думать об одном неясном месте из черновиков Маркса, а именно о том, что же немец понимал под сочетанием Herbst Kapitalismus — осень капитализма. Ему бы очень хотелось спросить об этом у самого автора, но он был материалистом и с сожалением понимал, что это, увы, невозможно.

Демон мести

Демон мести

Из цикла «Ангелы, демоны, коммунисты и другие сказочные существа».

— А вы Брежнева видели? — спросила в протянутый ведущим микрофон юная девушка из массовки.

Телекамеры переключились на сидящего на диване скромно одетого молодого человека. Он посмотрел на спросившую с недоумением.

— Леонид Ильич умер до моего рождения, — смущенно, с какой-то даже виноватостью, ответил молодой человек.