Он говорил словно в полубреду. Чистосердечного странника откровенно лихорадило при мысли о том, с кем он оказался призван в Дружину, кого он когда-то защищал перед Милией.

— Арка стирает цвета… да, конечно… стирает…

— Пиво ваше через теплый квас!

Услышав столь оригинальное искажение одной из тех фразочек, коими обычно в раздражении пользовался Веслав, да еще от Бо, все повернулись к триаморфине и замерли. Бо, пораженная тем, что общее внимание удалось привлечь так быстро, тут же призналась:

— Забыла, что хотела сказать! Ой, Йехар, ты не думай, что Веслав какой-то там Повелитель, ты же не должен волноваться! А знаешь, как он кричал на Милию, когда у нас украли чернокорень, а хочешь, расскажу, как мы с Эдмусом его доставали? И… и еще Веслав так беспокоился, когда мы ездили отковывать Глэрион…

Йехар страшно побледнел, а Веслав выдохнул сквозь сжатые зубы:

— Удалите из помещения… блондинок!

— Тогда уж и Повелителей, — вяло ответил шут, — или давайте вообще все выйдем…

Потекли минуты молчания, пока Йехар напряженно смотрел на свой клинок, прислоненный к стене у изголовья. Он вспомнил свой последний бой и вспомнил, чем это закончилось. Медленно, тихо-тихо наш рыцарь подвинул руку к клинку и сосредоточился.

И меч не шелохнулся. Раньше призывался с двадцати шагов, а тут не шелохнулся. Часто дыша, Йехар протянул руку и попытался коснуться пальцами рукояти.

И отдернул пальцы, как бы обжегшись. Он пробовал снова и снова, затем, после двадцатой или тридцатой попытки уронил руку в воздух и едва слышно признался:

— Я его не чувствую. Что… — посмотрел на рукоять, в которой не хватало сапфира, и на некоторое время примолк. Ресницы рыцаря дрожали, и на них мало-помалу начали выступать светлые капли.

Веслав громко кашлянул и заговорил деловым тоном:

— Думаю, через пару деньков ты сможешь встать на ноги, хотя не знаю, пройдет ли слабость, — голос его странно отдавался в кладбищенской тишине, которая наступила в комнате. — Но до этих пор ты будешь оставаться…

— Калекой, — хрипло выдавил Йехар, не открывая глаз. — Лишенным всей магии и разорванным надвое между собой и мечом, который меня не узнает.

Он механическим движением повел рукой возле себя и наткнулся на розу, оставленную Далларой. Молча поднял ее к глазам, что-то вспоминая. Потом на лице отобразилась такая боль, что я просто не могла молчать.

— Йехар, мы найдем Вещий камень. Мы думаем, тот, кто напал на тебя — Иссушитель, и он ему почему-то понадобился…

Я замолчала, наткнувшись на тихую укоризну в глазах Эдмуса. В самом деле, по моим словам выходило так, будто нам и делать-то ничего не надо: вычислить Иссушителя — раз плюнуть!