— Он не такой уж слабак, — заметил Рамон. — Наверное, давно этой дряни не принимал.

— Пошли вы! — взвизгнул Луко.

— Ну да, сейчас! — фыркнул Рамон. — Мы пошли, чтобы ты остался один и налопался своего порошка?

Рамон пожал плечами.

— А вообще-то... Почему бы и нет? Давай, Мэтью, отвернемся хотя бы.

Мэт смотрел на отца, так, словно решил, что тот сбрендил, но Рамон крепко взял сына за руку и отвел в сторону, указав на холмы.

— Насколько я помню, он засел вон там, где холм пониже — вон тот, видишь? Между двумя холмами повыше...

Луко дико, изумленно и злобно завопил. Рамон медленно развернулся к нему.

— Что такое? — невинно поинтересовался он.

— Пропало! Все пропало!

— Что пропало-то? Вот это? — Рамон показал Луко пригоршню маленьких пакетиков.

Луко лупал глазами, раззявив рот. Яростно закричав, он кинулся к Рамону.

Рамон отпрыгнул от него — раз, еще раз. Это напоминало странный танец.

Луко метался из стороны в сторону, дико сверкал глазами, совершал прыжок за прыжком.

— Пожалуй, теперь понятно, почему ты это сделал, — брезгливо выговорил Рамон и швырнул Луко пакетик.

Луко поймал пакетик, разорвал, насыпал порошок на ладонь и лизнул.

Мэт с горечью наблюдал за ним. Когда-то, давным-давно, Луко был его приятелем. Потом он начал слушаться мальчишек постарше и приучился курить марихуану. Довольно скоро он стал колотить Мэта. Сердце Мэта сжималось при воспоминаниях о том, каким славным мальчуганом был когда-то Луко, при мысли о том, каким хорошим человеком он мог бы вырасти.

— А ведь, может быть, здесь ты смог бы его вылечить, Мэтью, — вполголоса проговорил Рамон. — Там ты не смог бы этого сделать. Вылечить наш прежний мир невозможно. Там магия не действует.

Мэт удивленно поднял брови:

— Ты думаешь, Луко этого хочет?