И колдун поднес руку Химены к своим губам.

Химена резко отдернула руку.

— Вероятно, вам неизвестна верность франкских женщин, неизвестно, как мы преданны своим мужьям, неизвестна добродетельность, к которой нас призывает церковь!

— Так же, как тебе неведомы достоинства мусульманских мужчин, — сладострастно прошептал колдун. — Тебе неведомо, как хорошо мы знаем, что нужно женщине, какие услады сулит близость...

Его излияния прервал сильный, резкий удар. Глаза колдуна остекленели, и он повалился на пол без чувств.

Химена отошла от неподвижного тела Бейдизама и брезгливо вытерла руку о подол платья.

— Хвала Небесам, вы вовремя подоспели, сэр Ги! Много лет мне не встречался мужчина, способный вызвать у меня такое отвращение.

— Коврами можно воспользоваться по-разному, — усмехнулся сэр Ги. — И вы очень мудро поступили, что завладели его вниманием в то время, когда он стоял ко мне спиной. — Сэр Ги убрал дубинку за пояс и с отвращением посмотрел на Бейдизама. — Хоть я и не любитель наносить удары из-за спины, вынужден признаться: только так мы могли захватить в плен этого колдуна. Он слишком сильно желал воспользоваться вами и не оставлял вам возможность отказаться, так что стыдиться мне, пожалуй, нечего.

С этими словами сэр Ги вытащил из-за пояса моток веревки, опустился на колени и принялся связывать руки и ноги колдуна.

Химена взяла с туалетного столика муслиновый платок и подала сэру Ги.

— Заткните ему рот, сэр Ги, да покрепче. Он не должен говорить до тех пор, пока мы его сами об этом не попросим — ни за что, ни на каком языке.

* * *

— Помоги мне! — всхлипывал Луко. — У меня свело все тело!

— Ладно, только не вопи так, — брезгливо поморщился Мэт и, изобразив руками, будто развязывает узел, пропел: