— Она уже свободна, — выдохнула Балкис. — Когда я говорила «пленник», я и о ней думала. Надо было бы сделать это раньше.

— Уж поверь мне, — покачал головой Мэт, — это не имело бы ровным счетом никакого значения.

Балкис устремила на него взгляд, полный искренней благодарности, но тут же, увидев нечто за его спиной, преисполнилась ужаса.

— Она... она идет!

Мэт обернулся, чтобы посмотреть, что так напугало девушку. Через площадь стремительной походкой шла Лакшми. Ее длинная темная паранджа развевалась на ветру, глаза гневно сверкали.

— Все кончено! — воскликнул Мэт и поднял руки, дабы успокоить джинну. — Принцесса, он превратился в прах! Ты отомстила ему сверх меры!

— Всякий, кто попытается пленить джинна, заслуживает самой жестокой мести! — рявкнула Лакшми, опустила взгляд и заметила небольшую черно-белую кошечку, сжавшуюся в уголке. Гнев джинны тут же испарился. Она опустилась на колени, протянула руки к кошке и ласково проговорила:

— Ах, бедняжка! Неужто я тебя так сильно напугала? Но ведь я вовсе этого не хотела! А этого мерзкого старикашку ты не жалей, не надо. Он получил по заслугам, да и то большей частью потому, что на него обрушилось его же собственное злое колдовство. Я обратила против него те чары, которые он напускал на других людей. Ну же, малышка, поди ко мне. Я так тебе благодарна, я не причиню тебе зла!

Балкис немного успокоилась, робко шагнула к джинне, опасливо принюхиваясь.

— Ну что ты? Я же обязана тебе своей свободой, киска! — продолжала ласково, бархатным голосом уговаривать кошку Лакшми. — Ни за что на свете я не сделаю тебе ничего дурного. Я готова сокрушить всех твоих врагов — точно так, как одолела сейчас моего заклятого недруга, — но тебе незачем меня бояться!

— Я только что сказал ей, что ее последнее повеление не имело никакого значения, — объяснил Мэт Лакшми. — Сказал, что если бы она даровала тебе свободу вместе со свободой действий, то ты поступила бы точно так же.

— Конечно, конечно, так и было бы, не сомневайся, — кивнула Лакшми и ласково улыбнулась кошке. — Мерзавец получил то, что заслужил, не более того. А вот если бы я могла поступить, как хотела, ему пришлось бы намного хуже.

Балкис осмелела настолько, что подошла к джинне и потерлась головкой о ее руку. Лакшми, продолжая ласково приговаривать, стала гладить кошку по спинке, почесывать между ушками. Балкис подняла головку, блаженно прикрыла глаза. Мэт понял, что уж теперь эти двое подружатся навсегда.

Лакшми осторожно взяла кошку за переднюю лапку, на которой сверкал перстень с изумрудом, и нахмурилась.